Николай продолжал работать в поликлинике. Ему нравилась эта работа, он был аккуратен и внимателен, трудолюбив, но из-за фронтового ранения все сложнее приходилось выполнять профессиональные обязанности. Он не мог долго сидеть, что требовалось при работе с пациентами, боль напоминала о себе, он вынужден был уйти из поликлиники. Через какое-то время он переквалифицируется на другую медицинскую специальность – рентгенолог, что было близко к его страсти и увлечению фотографией. В те времена не у многих в семейных альбомах было более пяти – десяти фотокарточек. Николай создавал альбом за альбомом из фотографий своей любимой дочки, оформляя их изысканными фоторамками. Снимки Николай делал талантливо и почти профессионально. Пройдет время, и он применит этот талант, соединив с медициной; став хорошим врачом-рентгенологом, он сделает несколько полезных предложений в этой области, которые будут опубликованы в научном журнале. А пока приходилось временно быть без работы…

Через три года родилось второе чудо! Очень уж он ждал, что этим чудом будет сын, и даже имя ему придумал – Иван-Ивасик! Но родилась златовласка с зелеными глазами. Ее назвали Иванка.

Николай взял маленькую девочку на руки. От дочки сладко повеяло материнским молоком и детской свежестью. В маленьких сверкавших глазах-звездочках, как в зеркале, отражались его глаза, полные слез. Дочка была отцовской уменьшенной копией. Нежные и волнующие чувства наполнили сердце, перемешавшись со страхом за этот родной теплый комочек.

– Ты у меня вырастешь красивой и смелой! Никому не дам тебя в обиду! Жизнь за тебя отдам! – тихонько прошептал он дочке.

Почему же некоторые отцы забывают о тех чувствах, когда впервые брали родившегося малыша на руки? Ставят в приоритет личные интересы, лишая детей отцовской любви. Отстраняясь от воспитания своего ребенка, делают его путь сложным, иногда трагичным и этим же наказывают себя самих!

– Мне по закону пора на работу выходить, – сказала как-то Люба спустя пару месяцев после рождения Иванки. – Яслей в поселке нет, как с детьми справляться? – И, помолчав немного, добавила: – На помощь моя младшая сестричка Рая обещала приехать, как только школу закончит. Это уже совсем скоро, но у нас жить негде, одна комната всего.

– Не волнуйся, Любонька, что-нибудь придумаем, – ответил Николай и задумался.

Через пару дней он сделал жене не простое для себя предложение:

– Давай переедем на время в мое село, там мама, сестры. Они помогут с детьми. И сестричке твоей будет где разместиться. С огородом и лесом всегда легче прожить. Ты знаешь, это совсем недалеко отсюда.

Люба с благодарностью улыбнулась. Она понимала, как нелегко было ее мужу принять такое решение. Вернувшись с фронта после госпиталя, Николай ненадолго заехал домой повидать мать и сестер, с отцом он так и не захотел встретиться. Он старался пореже приезжать в родное село, чтобы не увидеться с ним случайно.

– И еще, – тихо добавила Люба, – мне по должности положены мотоцикл и водитель. Не хочешь поработать? – Стараясь разглядеть, не обидела ли она мужа своим предложением.

– Конечно! – с готовностью ответил Николай. – Мне же кормить семью нужно. – И, весело подмигнув, продолжил: – Технику люблю, водить умею! Так что есть у тебя водитель, который готов отвезти в любое время, куда пожелаешь!

Николай нежно обнял жену за плечи и поцеловал в сплетенные вокруг головы косы, пахнущие пьянящим ароматом лесных трав.

Родное село Николая называлось Соболевка. Может быть, когда-то давно в здешних лесах водилось много соболей, но старожилы не помнили таких времен. Село стояло среди густых лесов, так что его название могло быть вполне оправданным. Аккуратные, небольшие, обмазанные глиной и покрытые побелкой дома просматривались среди раскинувшихся садов. Таким был и дом Николая. Дом, где он вырос, откуда ушел на фронт, где жили его младшая сестра и мама. Правда, сейчас он был немного побогаче: земляной пол застелили досками, на окнах, в которые, как и раньше, стучались ветки старой вишни, висели расшитые сестрой занавески, на кроватях одна над другой поднимались пышные подушки, набитые гусиным пухом. Был даже примус для готовки еды, а печку можно было разжигать при крайней необходимости. Мама и сестра Николая встретили их радостно.