– Ну вот, улыбаемся, значит, все в порядке. Вам повезло, юноша. Если б удар пришелся чуть правее, последствия были бы гораздо серьезнее, – проговорил доктор.

– Повезло, говорите. А кто это меня так? – открыл глаза Андрей и выразительно посмотрел на мадам.

Она проводила доктора, расплатилась с ним (Андрей увидел, как она дала ему денег), потом присела на диван и, нервно усмехнувшись, спросила:

– Вы что же думаете, что это я?

– Вообще-то я пришел к вам в дом. Поэтому гадать не приходится: или вы, или кто-либо из ваших близких, или из тех людей, кто находился в вашем доме. Мы с вами договаривались о встрече, вы открыли мне дверь, а сами… того, – Андрей приподнял руку и неловким жестом показал, как она его ударила. – Вы всех гостей так встречаете?

– Я вам все объясню…

– Да уж, пожалуйста, сделайте милость.

– На самом деле, я вам очень благодарна, Андрей, что вы оказались здесь. Если б не вы, меня бы обокрали. А может, даже убили. Здесь, очевидно, был грабитель. А вы ему помешали.

– Вы мне благодарны, что я подставил свою голову вместо вашей шубы, или, может быть, моя голова менее ценная, чем ваза в прихожей, которую могли украсть?

– Нет, вы не так поняли. Конечно, мне очень жаль, что такое произошло. Моя домработница выскочила из квартиры буквально на минутку по домашним делам, оставив дверь открытой. Да, она допустила непростительную ошибку. Очевидно, когда она выбегала, кто-то зашел в подъезд. Я в это время провожала своих студентов, они выходили через парадную дверь (у нас два входа, как вы видите). Вы зашли с другой стороны. Как и тот человек. Не знаю, почему. Обычно заходят со стороны улицы, а вы зашли со двора. Я даже не подумала вам сказать про вход со стороны улицы. Но если бы дверь оставалась закрытой, – она укоризненно посмотрела в сторону горничной, – услышав звонок, мы бы открыли, и ничего не случилось бы.

– Кто это был?

– Если б мы знали. Я услышала шум. Вы, когда падали, задели деревянную вешалку, и она упала. Я думаю, что он, услышав сколько шума произвело ваше падение, просто выскочил из квартиры. И, кстати, Наташа – моя домработница – видела выскочившего из подъезда мужчину, он чуть не сбил ее с ног. Но в тот момент она не придала этому значения. Пока поднялась на этаж… А мы с моими студентами уже возле вас хлопотали. Сразу же вызвали доктора. Спасибо, он живет в соседнем подъезде.

– А почему не вызвали милицию?

– Наташа, – обратилась она к домработнице, – объясни, почему мы не вызвали милицию.

Подошла женщина лет сорока, просто одетая, с приятным лицом, заплаканными глазами.

– Простите, это я виновата. Людмила Александровна хотела вызвать. Но когда доктор сказал, что ваша рана не опасная для жизни, я упросила ее не делать этого.

– Почему? – не понял Андрей.

– Понимаете, у меня сын семнадцати лет. Он недавно попал в неприятную историю, они с ребятами совершили… – она подыскивала слова, – нехороший поступок: забрались в чужую квартиру, распивали там коньяк, потом что-то взяли с собой. Это нельзя назвать воровством, но, конечно, они нахулиганили. Сейчас ведется разбирательство. Если милиция приедет и начнет выяснять, что я работаю здесь, а мой сын совсем недавно забрался в чужую квартиру и находится под следствием, они сразу же начнут его подозревать. А это был не он, правда, не он, – она теребила рукав кофточки, – понимаете, он очень раскаивается. Взялся за учебу. Он попросил прощения и у тех людей, и у меня.

Я понимаю, что человек, который вас ударил, должен понести наказание… Но я хотела сначала вам объяснить, почему я упросила Людмилу Александровну не вызывать полицию. И если вы решите, что это нужно сделать, что ж, я не могу вам запретить. Простите.