Гнев Хунли уже наполовину рассеялся.

На самом деле его куда больше злила не встреча с Фухэном, а ее безразличие.

Теперь, увидев, насколько он ей важен, он преисполнился довольства, сощурился, словно тигр, перед которым подвесили кусок мяса, поднял ее лицо за подбородок и произнес с едва заметной улыбкой:

– Никому в гареме не сравниться с тобой в изобретательности, ты одна умеешь так меня дразнить…

Она улыбнулась в ответ, взяла кувшин с вином, который прежде поставила на низкий столик неподалеку, покачала им и обольстительно произнесла с мягким акцентом:

– Господин, вы будете пить или нет?

– Что у тебя там за вино? – улыбаясь, спросил Хунли. – «Опадание листьев тутовника», синфэнское, хризантемовая настойка, «Зелень листьев бамбука» или красное девичье?

– Нет, мое вино… называется «Инло». – Девушка сделала глоток, а потом поцеловала его.

Вино с ее именем коснулось его губ, смягчая сердце.

«За фужуновым пологом в жаркой тиши провели ту весеннюю ночь»[32].

Весть о том, что Вэй Инло снова обрела милость императора, облетела гарем и больше других рассердила благородную супругу Чунь.

– Мало того что императрица воспользовалась моей затеей для своих благодеяний, так еще и младшая супруга обернула ее в свою пользу! – Чунь кусала ноготь, ей явно уже было известно о том, что Инло переоделась торговкой вином, чтобы вернуть расположение императора.

– Успокойтесь, госпожа, сейчас важнее всего разобраться с пожертвованиями, – пыталась успокоить ее Юйху.

– И правда. Добрая слава длится куда дольше, чем радость от постельных утех. – Благородная супруга посмотрела на крепко спящего сына, и взгляд ее смягчился. – Нужно думать не только о себе, но и о шестом принце: накопленная репутация поможет ему в будущем…

Хотя идею о пожертвованиях предложила императрица-преемница, но цзяннаньский рынок организовала она, так что через три месяца упорного труда затея наконец увенчалась успехом. В тот день в столице выпал снег, и зонтики над головами важных господ казались разноцветными цветами.

– Вдовствующая императрица, – благородная супруга Чунь поддерживала императрицу-мать под руку, – за эти три месяца мы получили немало пожертвований из всех гаремных дворцов. Узнав о происходящем, многие княгини и жены чиновников тоже захотели поделиться своими богатствами. Сначала рынок на день будет развернут внутри Запретного города и его посетят государственные сановники и жители дворца. После того как подготовят ворота Шэньу, рынок переместится за дворцовые стены и откроется для торговцев и простолюдинов. Когда выручка от распродажи будет собрана, ее сразу можно будет передать на благотворительные цели.

Вдовствующая императрица кивнула с улыбкой.

Улыбнулась и императрица-преемница:

– Госпожа, благородная супруга Чунь заранее подготовила расписание мероприятия во всех деталях, сразу после того, как его одобрит его величество, можно будет запускать распродажу. А в будущем в четвертый день каждого месяца на рынке будут выставляться товары для свободной продажи – так старинные вещицы со склада Дворцового управления больше не придется никуда возить. Мы сможем возместить расходы или направить все заработанное на благотворительность.

Благородная супруга добавила:

– Госпожа императрица может прогуляться по рынку, если ей хочется, разузнать, что думают торговцы. Конечно, все мои предложения основаны лишь на том, как я вижу этот рынок. Если госпоже вдовствующей императрице что-то покажется неподобающим, я немедленно все исправлю.

Мать-императрица похлопала ее по руке.

– Благородная супруга Чунь, отличные идеи, мне все очень нравится, ты постаралась на славу.