Анастасия была младше его на девять лет, эффектная, с длинными ногами, упругой, несмотря на рождение ребенка, грудью, небольшими бёдрами, выпирающей попкой и вьющимися золотистыми волосами. В уголках глубоких голубых глаз уже скапливались морщинки, но это её не портило, скорее наоборот. Мужчины на его жену смотрели с желанием. Олег поначалу ревновал, потом перестал. Зачем? Если она захочет ему изменить, всё равно изменит, и его ревность этому не помешает. Зачем терзать себя лишний раз?

Встретились они случайно, а как же может быть по-другому. Олег только что развёлся и пребывал в состоянии «между прокуратурой и судом», все экзамены и документы сдал, ждал только Указа Президента о назначении на новую должность, о которой мечтал класса с восьмого, и все свои действия выстраивал в соответствии с когда-то поставленной перед собой целью. Он уже написал рапорт об увольнении из прокуратуры и отрабатывал последние две недели, когда ему позвонили из приёмной заместителя председателя Апелляционного суда Крыма и попросили заехать. Он примчался почти сразу, но заместитель внезапно уехал на какую-то незапланированную встречу, и ему было предложено подождать. В ожидании и волнении Олег зашёл подстричься в рядом расположенный салон красоты. Как назло, ни одного мужского мастера не было на месте, но его согласилась подстричь женский мастер, молодая девчушка с пухлыми щёчками и золотистыми волосами в плотно облегающих джинсах. Он оставил тогда щедрые чаевые, и девушка мило покраснела, опустив глазки.

Встреча с зампредом республиканского суда оказалась пустой и далеко не судьбоносной, а девчонка из парикмахерской запала глубоко и даже снилась пару раз ночью. Он продержался неделю, потом заехал в салон в конце рабочего дня и… началось. Теперь она хозяйка двух салонов красоты и практически не зависит от него материально. Красивая. Самостоятельная. Гордая. Истеричная. Особенная. Всегда Уверенная Только В Своей Правоте. С достоинством несущая своими руками водруженную на чело «корону». Королева, б… дь. Молчит. Из опыта Олег знал, что молчать Настя может долго. Не в первый раз.

Он тоже молчал. Принял душ, в одиночестве выпил сладкого чаю с лимоном и лёг на диван перед телевизором в большой комнате. Олег не брал в рот спиртного уже почти сутки и перед приездом жены вынес мусор и лично убрался в квартире, вытерев пыль, пропылесосив, вымыв полы и посуду. Самогон выходил через поры кожи обильно и за время уборки он дважды поменял футболку. Вся его сущность хотела выпить, мышцы крутило, а головная боль становилась нетерпимой, словно говоря ему: «Сто грамм и ты снова – огурец, ну что же ты медлишь, всего „соточка“ – и будет хорошо». «Нет», – отвечал он себе, забросил в рот две таблетки «Спазмалгона» и залил стаканом воды, перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. Боль отступала медленно, но сон пришёл быстрее, чем он ожидал.

Он сидел в своем рабочем кабинете в судейской мантии и готовился к предстоящему процессу, читая судебное решение, вынесенное вышестоящими коллегами по аналогичному делу, как вдруг дверь открылась, и на пороге нарисовались три молодых человека с автоматами, в камуфляжах и высоких ботинках, с красно-чёрными повязками на рукавах и трезубцах на груди.

– Олег Петрович Уваров, – начал один из них, как видимо старший, – Ви зрадили інтересам України і добровільно перейшли до стану ворога, приймаючі судові рішення іменем Російської Федерації. Тепер, коли Крим повернувся до складу України, таким як Ви не місце в судовій системі держави. Крім того, рішенням Кримського українського революційного комітету, за державну зраду Ви засуджені до смертної кари через повішення, і це рішення буде негайно приведено до виконання. Пройдемо з нами