Юкари уехала в Америку, Казу передала свой дар Сачи, а Мики осталась в Токио, чтобы не упустить возможность встретиться с матерью, которая должна прибыть из прошлого. Выходит, в «Донна Донна» кофе могла наливать только Сачи.

Оставался еще один вариант, не самый удачный, – Нагарэ отправится на Хакодате в одиночку и будет управлять заведением, где не будет никого, кто мог бы налить кофе для путешествий во времени. Но Сачи, которой на тот момент только исполнилось семь, заявила, что хочет поехать в Хакодате.

Казу была готова отпустить дочь. Но Нагарэ не мог согласиться с тем, что семилетняя девочка будет жить отдельно от матери. В конце концов это из-за его матери все оказались в такой ситуации. Мики тоже не возражала против того, что отец на какое-то время уедет.

– Если что, Фумико и Горо помогут мне, так что все в порядке. Это ведь только до возвращения бабушки Юкари, верно? Я и сама справлюсь.

Поддержка Мики перевесила чашу весов, и вопрос был решен. Сачи отнеслась к поездке с большим энтузиазмом, и, поскольку их пребывание в Хакодате могло затянуться, Казу решила перевести дочь в другую школу.

Итак, токийское кафе теперь находилось в ведении Фумико и Горо, которые были его постоянными посетителями уже более десяти лет, а Нагарэ, Казу и Сачи отправились в Хакодате. Единственный вопрос, на который ни у кого не было ответа, – когда вернется Юкари.

Теперь же все взгляды были прикованы к на фотографии.

– Юкари здесь такая молодая. Посмотрите, какая красавица! Сколько лет назад был сделан этот снимок? – Нанако помнила, как выглядела управляющая перед отъездом в Америку, поэтому, увидев фотографию с неправдоподобно юной Юкари, не смогла скрыть своего удивления.

– Фотография, наверное, принадлежит той девушке, которая была здесь утром.

Казу кивнула – она тоже так подумала.

– Посмотрите, на обратной стороне есть какая-то надпись: «27.08.2030, 20:31». Это же сегодняшняя дата!

Судя по Юкари, снимок, скорее всего, был сделан довольно давно. Но на обороте определенно был указан этот день.

Еще большее недоумение вызывали слова, написанные после этих цифр:

«Я так рада, что мы встретились».

Пока Нанако пребывала в замешательстве, стоящая рядом Казу думала: «Это ведь сегодня вечером…»

Этим вечером…

К закрытию в «Донна Донна» не осталось ни одного посетителя – только пожилой господин в черном, что сидел за ближайшим ко входу столиком, и Сачи за стойкой, которая внимательно изучала свои книги.

– Пора, наверное, убрать стенд с рекламой с улицы, – предложил Рэйдзи, когда закончил протирать столы.

– Да, займись этим, – отозвалась Казу.

Было семь тридцать вечера. Стемнело. Рэйдзи вышел из кафе, и колокольчик на двери издал приглушенный звон.

«Донна Донна» обычно закрывалась в шесть, потому что после наступления темноты посетители редко заходили в кафе – из-за того, что спуск на этой улице был очень крутой. Но в сезон летних отпусков заведение закрывалось в восемь – молодые туристы иногда забредали сюда даже поздним вечером. Оставалось полчаса, последние посетители уже ушли, и Казу готовилась к закрытию.

– Сачи! – она позвала малышку, что сидела за стойкой и читала, но, как и ожидалось, ответа не получила – такое случалось постоянно. Казу взяла закладку, что лежала на столе, рядом с Сачи, аккуратно положила ее на страницу, которую читала девочка, и закрыла книгу.

– А? – девочка словно очнулась в тот момент, когда текст исчез из поля ее зрения. – Что? Мама? – она говорила так, словно только что заметила стоящую рядом Казу. Скорее всего, Сачи даже не слышала, как мама обратилась к ней пару минут назад.