– Неужто ты побывала проездом в Имперском кругу? – с энтузиазмом воскликнула Цеферина, перехватывая украшение из рук Ции, и наши взгляды встретились.

Я отмахнулась.

– Какой Имперский круг, Цифи, – натянуто посмеиваясь, ответила я. Внутри, словно струна, натягивалось беспокойство. Первая зацепка?

Цеферина, закусив губу, вертела в руках кулон, и я видела, как её безумный взгляд сменяется сомнением. Сосредоточенно поводив большим пальцем по рукоятке, Цифи еще раз провернула в ладошках украшение и подняла на меня рассеянный взгляд.

– Не понимаю, – сказала она, – Я чувствую, что украшение мне знакомо, но я не могу вспомнить, где могла его видеть, не могу понять, из чего оно состоит. Даже камни…

Неожиданно для себя я отметила, что трепетное ожидание сменилось грустью. Я приняла ожерелье обратно, в свои руки. Конечно, я понимала, что особо надеяться не стоило, и не так сильно я желала узнать хоть что-то о родителях, ведь жила же как-то… Но в груди грязной лужей разлилась опустошенность, пачкая своими руками надежду.

– Это что-то важное для тебя, да? – спросила Цеферина, отметив, как изменилось моё лицо.

Я снова мотнула головой, не желая вдаваться в подробности.

– Это так… Привет из прошлого, если так можно сказать, – пробормотала я, пряча ожерелье в карман.

Ция, не произнеся ничего, вышел из кузницы. Мне показалось, что он захотел оставить нас наедине.

– Прости, Верена, – с непонятной досадой проговорила Цифи, и я улыбнулась, понимая, что моё настроение полностью передалось юной мастерице.

И мне не хотелось, чтобы она чувствовала себя хоть в чём-то виноватой. Например, в моих разрушенных ожиданиях.

– Цифи, ты тут ни при чем, – бодро парировала я, и её взгляд потеплел, – Это просто старая побрякушка, мне было интересно, вдруг она тебе знакома… Или знаком сам мастер… Я не знаю…

– Но я чувствую, что я знаю это украшение, – настойчиво воскликнула она и осеклась, – Только не могу вспомнить откуда. Так странно. Никогда еще подобного не испытывала.

Цифи закусила губу. Я понимающе кивнула и не заметила, как Цифирина резво шагнула вперед и порывисто обняла меня, не давая и шанса капитулироваться. Я с улыбкой обняла её в ответ, ощущая, что мне стало немного легче.

– Прости меня, мне надо собираться, – прошептала мне в ухо Цифи, и, еще крепче стиснув, отстранилась, лукаво на меня поглядывая.

– Но я запомнила кулон. Я вспомню его, – решительно заявила Цифирина и, не дожидаясь моего ответа, выскочила из кузницы, оставив меня один на один с собственными мыслями, коих было не мало.

Следом за ней вышла и я, пребывая в смятении. Вот же дурная голова, сама ведь не хотела ничего знавать, а сейчас что? Я покосилась в сторону дома Ции и, приняв решение не беспокоить кузнеца, побрела прочь. Честно сказать, разговаривать не хотелось. Хотелось молчаливо обдумывать накатившую на меня печаль. Где-то внутри подкрадывалось сомнение, ставя под вопрос мое настоящее отношение ко всему произошедшему. Открывать этот ящик памяти не хотелось.

Дыша полной грудью, я ковыляла обратно к дому, планируя зайти в пекарню и прикупить пару чудесных булочек для обеда. Мимо сновала детвора, где-то бурно между собой спорили соседи, а на местном перекрестке, прямиком посреди четырёх дорог сидел черный кот и смотрел, казалось, в душу. Я, не отводя взгляда, миновала этот участок и спокойно вздохнула: бой в гляделки был выдержан с достоинством. Надеюсь, кот думал так же.

Домой я вернулась с огромной корзинкой всевозможных булочек и джемов: леди Лив за болтовней решила, что все эти радости желудка непременно необходимо попробовать, и чем раньше я займусь решением данного вопроса – тем лучше. Поставив корзинку на стол, я на ходу поправила задернувшийся уголок скатерти и, пройдя до спальни, резко развернулась. Неужели, когда я уходила, скатерть так и лежала? Медленно, цепким взглядом пробежалась по внутреннему убранству кухни. Мысленно поставила галочки на всём, что видела и поняла, что остальная часть кухни была без изменений. Чашки ровными рядами стояли на подносе рядом с раковиной, занавески чинно колыхались от легкого августовского ветра, по кухне прыгали солнечные зайчики. Вафельные полотенчики покоились на ручках кухонных шкафчиков, цветы занимались своим обычным делом: цвели и пахли.