– Нам пора.

Я не хотела отношений, особенно с Русланом. Но мое тело предательски дрожало, а губы искали поцелуя, который был так внезапно прерван. Я резко развернулась и поспешила выйти на берег. Забрав обувь, я направилась к костру. Руслан не стал меня останавливать, лишь догнал и молча шел рядом.

Когда мы вернулись, один из рейнджеров достал гитару, настроил ее и начал играть. Музыка, сливаясь с треском костра, создавала волшебную атмосферу. Парень запел, и остальные начали подпевать. Пары, кружащиеся в танце, прижимались друг к другу ближе, их движения становились более плавными и нежными. Разговоры стихали, уступая место тихим шепотам и многозначительным взглядам. В воздухе витало ощущение тепла и близости, словно костер согревал не только тела, но и сердца, пробуждая самые сокровенные чувства.

Руслан молча стоял рядом, словно изваяние. Я чувствовала на себе его взгляд, но не решалась обернуться. Когда он, наконец, ушел, я опустилась возле костра, дрожа не столько от холода, сколько от внутреннего смятения. Глубокий вдох не принес облегчения.

Через какое-то время я поняла, что вечеринка для меня закончена. Завтра предстоял важный день, и нужно было как следует выспаться и набраться сил. Уходя, я видела, как Руслан стоял с незнакомой мне девушкой. Он провожал меня взглядом, но покидать даму не спешил. Петры нигде не было видно. Яны и Германа тоже. Я ушла одна со смешанными чувствами умиротворения и легкой грусти.

Мы медленно приближались к человеку, идущему впереди. Он нас не видел и не чувствовал. Пока еще. С каждым шагом зловоние становилось все ощутимее, заполняя собой все вокруг. Тошнотворно-сладкий запах разложения, предвестник неминуемой гибели.

Сократив расстояние до нескольких метров, мы обменялись взглядами. Вета едва заметно кивнула в сторону синего, отдавая немой приказ. Внутри все сжалось в тугой узел. Ладонь, обхватившая рукоять охотничьего ножа, предательски вспотела. Мне и раньше приходилось убивать этих тварей, но страх каждый раз возвращался с новой силой. Каждая схватка – игра со смертью. Малейшая оплошность, один укус, и ты сам станешь частью этого кошмара. Лишенный всего человеческого, ведомый лишь неутолимой жаждой крови.

Вета остановилась неподалеку, а я подбиралась к синему. Тот ковылял неровной походкой, словно марионетка с оборванными нитями, припадая на одну ногу, громко хрипел и издавал нечленораздельные звуки. Я знала, что делать: одним ударом свалить его на землю, вонзить нож в уязвимую точку у основания черепа. Быстро. Просто. Если хватит духу. Вдох. Выдох. Сердце бешено колотилось, грозя вырваться из груди.

Мертвец повернул голову. Синева трупной кожи, жалкие остатки спутанных волос, мутные, желтые глаза, потерявшие всякий смысл. Рваная рана на щеке искажала лицо в жуткий оскал гнилых, почерневших зубов. Рык. Громкий, оглушающий рык, от которого кровь стынет в жилах. Инстинкт вопил о спасении, приказывая бежать без оглядки. Но разум твердил о необходимости действовать, заставляя собрать волю в кулак и уничтожить это порождение тьмы.

Он все ближе. Шаг за шагом, неотвратимо, как сама смерть. Протянул ко мне грязные, израненные руки.

Я словно очнулась от оцепенения.

С силой оттолкнув его ногой, я заставила мертвеца пошатнуться, издать глухое хрипение. Но он, не теряя времени, снова бросился в атаку. Уклонившись от его костлявых рук, я замахнулась ножом, действуя вслепую, надеясь хотя бы отвлечь противника, если не убить. Но он оказался намного сильнее. Лезвие ножа раз за разом погружалось в его синее тело, резало руки, грудь, живот. Но этого было недостаточно. Это было ничтожно мало. Чтобы остановить его, необходимо поразить мозг, но до него было не дотянуться.