Сначала казалось, десять лет — это маленький срок, чтобы научиться всему, но постепенно я втянулась. Сила полубогини росла во мне с каждым днём и помогала выдерживать учебные нагрузки. Если в первые дни, когда я возвращалась в коттедж Весты-аджан, сразу проваливалась в сон, то теперь у меня оставались силы поболтать с Ликой.

— Ты обещала мне рассказать об эльфах.

Я уселась на кровать в спальне сестры с намерением всё узнать здесь и сейчас. Упрямо сложила руки на груди, приподняв гордо подбородок.

— Обещала, а слово я всегда держу, — улыбнулась сестра. — Эльфы — очень мудрый народ, но и развлечения им не чужды. Каждую ночь в замках эльфов организуются балы. Полубогини являются почётными гостями и всегда танцуют с эльфами, веселятся и пьют шампанское.

— Здорово! — восторженно воскликнула я.

— А ещё, — вдруг шёпотом произнесла Лика, — если советница придёт на бал в прозрачном платье, значит, она согласна отдаться выбранному эльфу.

— Что? — я глупо захихикала, чувствуя, как щёки обдало жаром.

— Ты покраснела, — засмеялась сестра, показывая на меня пальцем.

— Нет! —обиженно поджала губы, набросилась на Лику и стала её щекотать.

— Да! Да! — девушка попыталась вырваться и стала щекотать меня в ответ.

— Почему эльфы? — поинтересовалась, когда мы успокоились.

— Потому что это единственная раса, которая не нуждается в советницах. Эльфы не строят для полубогинь храмы и не просят у Вселенной помощи. Они живут в гармонии с природой, заботятся о своей планете, поэтому советницы им просто не нужны. Зато эльфы нужны нам, чтобы отвлечься от дум о развитии королевств. Как только полубогиня становится советницей, на её плечи ложится огромная ответственность за людей, страну. Лишь на балу эльфов полубогини могут расслабиться и легкомысленно наслаждаться развлечениями.

— Почему же ты не ходишь на балы к эльфам, а вместо этого читаешь книги? — усмехнулась я.

Мы лежали с Ликой на одной подушке и наблюдали за мотыльками, которые кружились вокруг лампы, стоящей на столе.

— Потому что я ещё не советница. Вот когда закончу обучение, тогда мы с Вестой-аджан отправимся на мой первый бал.

Я разглядывала сестру, которая повернулась к открытому окну и с грустью смотрела вдаль. В такие моменты я затихала, боясь потревожить Лику. Что-то страшное произошло с ней в прошлом, но сестра не делилась со мной, а я не настаивала. Одинокая душа тянулась к другой одинокой душе, и поэтому меня не тяготило наше молчание.

Лика отличалась от прочих учениц статью, гордым взглядом и спокойствием. Лишь в доме Весты она позволяла себе подурачиться со мной, отвлечься от печальных дум, которые часто приходили к полубогине. За весёлым смехом Лика прятала свою боль.

— Мари, скажи… ты скучаешь по родителям, сестре? — тихо спросила Лика.

— Да, но днём некогда скучать из-за учёбы, а вот… ночью…

Стало тяжело на сердце, и я замолчала.

— Когда ты научишься перемещаться, то сможешь проведать их.

— Правда? — воскликнула я. — Ты так делала? А Веста-аджан? Она не узнала?

— Из всей моей семьи жив только брат, и я не знаю, где он, — вздохнула Лика. — В тот страшный день мой жених ждал меня у алтаря, но соседний король с войском напал на замок. Все мои родные погибли. Все.

Затаив дыхание, слушала названую сестру. Впервые Лика рассказывала о себе.

— Выжили только мы с Робом. Даже сейчас, спустя несколько лет, я хорошо помню, как мы бежали от преследователей через реку. Сил почти не было, я оступилась, и течение вырвало из моих рук пятилетнего брата, — Лика взглянула на меня. Тёмные глаза сверкали от ярости. — Когда я умирала на берегу, захлебнувшись от воды, Веста-аджан пришла за мной, а преследователи увезли Роба. Мне страшно представить, что стало с ним. Иногда я думаю, лучше бы Роб умер…