– Ладно. – буркнул Петька и указал на перекрёсток, – Вон музей Гайдара, пошли туда!

Действительно, недалеко от музея Горького находился музей Аркадия Гайдара, куда Петька кинулся чуть ли не бегом. Но это оказался Литературный музей Гайдара со скульптурой молодого мальчика, которым, в последствии как узнали Петька с Николаем, оказался четырнадцатилетний Аркадий Гайдар, уходивший на фронт. Заплатив по 70 рублей, парни с удовольствием погрузились в прошлое писателя.

– А я и не знал, что его настоящая фамилия Голиков! – удивлённо протянул Петька, рассматривая стенды с документами и фотографиями.

Смотря на экспозиции, они также узнали, что Аркадий родился в городе Льгов Курской губернии, а только в 1912 году семья писателя переехала в Арзамас. До переезда отец Аркадия был учителем, но в Арзамасе стал работать в акцизном ведомстве. Мама же закончила фельдшерские курсы и работала в больнице.

Ходя от экспозиции к экспозиции, Николай почувствовал, что у него в кармане джинсов вибрирует телефон. Конечно же, это бабушка. Но экран, к удивлению, показывал совсем иное: «Василий Павлович»

– Василий Павлович!? – тихо с нескрываемым удивлением произнёс Николай, продолжая смотреть на экран звонящего телефона.

– Во-о-от блин! – схватился за голову Петька и шёпотом произнёс матерное слово.

– Алло? – всё же ответил на звонок Николай.

– Коля привет! Значит, вы всё-таки уехали в Арзамас. Мне так твоя бабушка сказала.

– Да, уехали… – тихо ответил Николай.

Петька тем временем прислонился насколько мог своим ухом к телефону Николая в надежде хоть что-то расслышать.

– Я так и подумал. Не слушаете вы старших. – послышался вздох Василия Павловича на другом конце.

Взрослые! Как же вы не понимаете, что слушать вас в такое время, когда «собственное я» так бушует и рвётся наружу, раздирая грудную клетку в клочья. Да какое нам дело до ваших нравоучений, когда жизнь во круг кипит и цветёт в то время, когда мы страдаем, сидя за партами, и ровным счётом ничего не видим, кроме навязанных вами же лекций и конспектов. Как это всё нам может пригодиться в будущем!? Да никак! Мы новое поколение! Нам решать, как нам жить и кого слушать!

– Коля… Вы простите меня за вчерашнее… – после некоторой паузы продолжил Василий Павлович. – Не в себе я вчера был после того, как с… С Сергеем поговорил.

– Да ничего страшного! Василий Павллович! Мы и забыли про это! – попытался ещё сильнее сгладить напряжение Николай. Отчего он почувствовал, что его щёки можно использовать как кипятильник для нагрева воды в ванной.

– Вы когда домой поедете? – продолжал Василий Павлович.

– Мы ещё не знаем, но, скорее всего на последней электричке.

– Ясно. Будьте аккуратнее!

– Василий Павлович! Что с нами может случиться? Не в Москву же уехали! – успокаивал собеседника Николай.

Петька в тот момент всё ещё продолжал свои старания в игре в шпиона и держал ухо около трубки.

– Ну вы меня поняли? По крайней мере, я на это надеюсь. – последнюю фразу Палыч будто сказал самому себе.

– Поняли.

– Ну тогда пока. Как доберётесь до дома, мне позвоните. А если звонить лень, как это у вас обычно бывает, так хоть эсэмэску скиньте.

– Хорошо. Пока. – ответил Николай и нажал на красный круг с изображением телефонной трубки.

– Чего? Чего он хотел? – тут же накинулся на Николая Петька.

– Ты же сам всё слышал. Чего да чего… Чем дальше, тем непонятливей.

– Я не понял…

– Вот и я не понял, с каких это пор он начал беспокоиться за нас? «Как доберетесь до дома, позвоните! А если не захотите – эсэмэску шлите!» – зло передразнивал Николай.

– А звонил-то он из-за этого?

– Да извинялся за то, что нам вчера наговорил! – крикнул на друга Николай. – Странно он себя ведёт! Не в Серёгиной девушке проблема! Жопой чую… Случилось что-то, а он с нами сюсюкается! Вспомни, как он вчера взорвался, когда узнал, что мы сегодня в Арзамас едем!