Петьке везло меньше. Ему пришлось придумывать целую историю о том, что ему нужно в Арзамас по одному очень важному делу, и именно они с Николаем и непременно ОНИ должны помочь арзамасскому другу. После долгих расспросов мама Петьки всё же сдалась и отпустила сына в такую бесполезную, по её мнению, поездку. Но с условием, что деньги на расходы он будет брать из своей копилки. Петька же протестовать не стал, так как он уже был уверен в своей победе с такой ценой. Уже в шесть вечера он написал в «ВК» Николаю, что «с мамой всё ок!)». Они договорились, о встрече в 5 утра на вокзале.

Спаслось Николаю неспокойно: во сне он увидел себя находящимся посередине хмурой и пустой дороги. Прямо под его ногами проходила жёлтая линия разметки. Вдали с обоих концов дороги застилало облако тумана. Странно было, что в ушах ревел звук проезжающих автомобилей. Будто он находился посреди автострады. Николай всматривался в даль, стараясь увидеть хоть одну машину, но туман не давал возможно рассмотреть что-либо. Николай осторожно переступил разделительную черту… И оказался в просторном, светлом помещении с большими окнами. Он знал, что это аэропорт, хотя прежде никогда в нём не был. Кроме Николая в этом огромном зале были люди. Много людей! Наверное, это были пассажиры. Потому что они ходили с сумками, не замечая никого. Николай знал, что кто-то его ждет, и он стал глазами искать кого-то, но не понимая кого. Людей было слишком много! Люди издавали много шума! Николай должен был идти! И он пошёл… Обстановка снова резко сменилась… И вот теперь он в пустом и тёмном вагоне, в котором был слышен громкий и неестественный шум мотора. На полу разбросан мусор: разбитые бутылки вперемежку с газетами и тетрадями, пластиковыми баночками. За окнами было темно, и поэтому непонятно двигался вагон или стоял на месте. В то время как Николай разглядывал вагон, двигатель заглох и сделалось так тихо, что эта тишина стала давить на уши… Но Николай уставился в одну точку: на дверь тамбура. Коля даже не заметил, что вагон словно выехал из тоннеля и все его пространство осветил яркий свет. Только внезапный резкий крик заставил оглянуться Николая…

Проснувшись от резкой зубной боли, Николай почувствовал, что его лицо покрыто холодным потом. На телефоне было 3:29 – одна минута до будильника.

– Мда… Вот так началась поездка… – с тоской подумал Коля, утираясь одеялом.

Непонятно было: спал ли он вообще.

Может, ну его? Петьку со своей дурацкой затеей? Может, лучше выключить телефон, уткнуться в подушку и снова погрузиться в сон? Было бы круто его досмотреть… А как всё же быть с Петькой? Ему же вчера пришлось рассказать маме, целую душераздирающую историю… Да и бабушка не поймёт. Пироги-то не пропадут, а вот внук окажется слабаком: в воскресенье в полчетвертого утра проснуться не смог. Бабушка, конечно, этого не скажет, но всё равно неприятно. Нет! Слишком много людей и средств задействовано в операции, чтобы Николай пересилил желание снова уйти в оффлайн.

Не уйти в оффлайн помог будильник на телефоне. Тихий звонок в ночной тишине разразился точно громом, который мог поднять всё живое. Николай как можно быстрее выключил это адское устройство. Тело протестовало и сопротивлялось такому поведению хозяина. Головная боль стучала по вискам в такт зубной. Но хозяин тела был неумолим и продолжал вести себя странно – просыпаться среди ночи и никаких намёков на то, чтобы снова обняться с подушкой.

Бабушка, конечно же, спала. Незачем ее будить. Кое-как в темноте одной рукой нащупав выключатель лампы, а второй, прижимая свободную ладонь к левой щеке, Николай, качаясь и врезаясь в дверные косяки, отправился на поиски анальгина, благо что у бабушки он всегда был. Спросонья, проглотив две таблетки на голодный желудок, Николай долго смотрел на себя в зеркало. На него, в свою очередь, уставилось надувшееся и взъерошенное лицо с щурившимися от света глазами.