Смолина не успела ничего ни сказать, ни обдумать. Не помня себя, она в один прыжок пересекла комнату, схватила монитор и рывком швырнула его в окно. Раздался звон разбитого стекла и испуганный крик Ленки.
– Ты что, больная? – закричала Лена.
– Не смей так говорить со мной! – взорвалась Анна и залепила девочке звонкую пощечину. Глаза Лены вмиг наполнились слезами и злостью.
– Ненавижу тебя! Чтоб ты сдохла! – закричала девочка и выскочила в подъезд.
Смолина пару секунд осознавала, что именно она сейчас натворила, и только после этого ступор прошел. Она метнулась за Ленкой. На лестничной клетке никого не было, только громко всхлипнула рывком распахнутая подъездная дверь. Анна по лестнице сбежала вниз, выскочила на улицу как была, босиком, и огляделась.
Уже совсем стемнело, на мокром асфальте, словно брошенные дети, валялись грязные листья. Первые капли дождя упали на лицо Смолиной, смешиваясь с вдруг появившимися слезами. Улица была пуста.
– Лена! – закричала Анна, но ее крик потонул в налетевшем ливне.
Руна 11
Лоухи, Похъелы хозяйка,Так ответила старушке:«Ничего о том не знаю,Где твой сын запропастился;Жеребца ему дала я,Огневую лошадь в сани;Может, в проруби погиб он,Иль замерз на льдистом море,Или волку в пасть попался,Иль попал медведю в глотку?«Калевала»
Звонок в дверь в пустой квартире прозвучал словно тревожный колокол. Смолина третий час сидела как на иголках, ожидая Свету. Ливень за окном не прекращался, и страшно было представить, что сейчас где-то там Ленка одна, без теплой одежды… и что виной тому сама Анна.
Милиция приняла заявку со скрипом. Смолина не первый раз работала с ними и знала: пока нет тела, вряд ли кто-то будет заниматься поисками всерьез. В AnnaSearh грустно шутили на эту тему – приходите, когда убьют. Сотрудник дежурной части в пропитанной потом синей форменной рубашке даже не скрывал безразличия, когда принимал заявление.
– Нагуляется – вернется, – лениво протянул милиционер. Анна прожгла его взглядом. В такие моменты она понимала, почему Резнов говорил: «Есть милиционеры, а есть менты».
– Я бы посмотрела, что бы ты сказал, если бы это была твоя дочь, – прошипела она. – Из-за халатности и бездействия таких, как ты, и появилась добровольческая организация по поискам пропавших. Потому что вам этим заниматься некогда!
Дежурный лениво взглянул на нее.
– Таких, как ты, у нас каждый день десятки. И у каждого самая важная на свете проблема! А у нас людей мало. На каждую бабскую истерику я не могу наряд вызывать!
– Ты знаешь, что по всему миру, по статистике, каждые две минуты поступает звонок о пропаже ребенка? А теперь можешь посчитать, сколько их пропало, пока ты со мной спорил!
Смолина в бессильной злобе стукнула кулаком по оргстеклу, отделяющему ее от дежурного, и под его недовольные выкрики вышла в дождь.
Впрочем, Анна на милицию особо не рассчитывала. Не первый год Смолина занималась розыском пропавших и знала, что государственный аппарат всегда был тяжелым на подъем. Когда нужно было действовать оперативно – обращались в AnnaSearh.
Первые часы Анна словно сумасшедшая носилась по району, зовя Ленку и опрашивая редких прохожих. Постоянно названивала Света.
– По улицам города ходит маньяк, убивающий детей! – кричала Смолина в трубку, перекрикивая дождь. – Она там одна, понимаешь?
– Ань, это было три года назад!
– А его кто-то поймал? Нет! Откуда тебе знать, что прямо сейчас он не выбивает зубы очередной девочке?
В итоге Света уговорила ее отправиться домой. Волонтеры уже были подняты по тревоге, поисковые группы прочесывали город. Анна не могла усидеть на месте, но Света настояла, чтобы она оставалась дома – что, если Ленка придет?