– Да ведь мы в каждый миг решаем, – встречно отсалютовав чубатому рюмкой, подал Георгий голос в пустой квартире: – правда – нет?.. верю – не верю?.. Откуда я знаю? – кто-то сказал… одна бабка сказала… В каждую секунду решаем, в каждое мгновение: верим – не верим… – он выпил… подцепил селедку на вилку… – А говорим: вера… Да 99% сведений – вера!..

Делегация колхознолицых боссов в костюмах и галстуках шагала по развороченной гусеницами земле к скромно потупившемуся у своего трактора чубатому.

– «Если верить Евангелию»… Фраза-ловушка… – Георгий потянулся к бутылке… – Вера – изнанка…

Звонок в дверь!

Виктория Семеновна, остановив кассету, перевела изображение на «Новости»…

– Вика, я…

– Входите, Богдан.

– Я ей говорю: не замыкайся… – выдвинулся из-за плеча гостя Иннокентий.

– Вика, мы… – оглянулся на Иннокентия старший его брат, Богдан. – Одним словом… может, зайдете к нам… к Иннокентию? Посидим…

Что-то в лицах визитеров не позволило ей отказаться с ходу. Не в лицах. В молчании. В паузах… В этом их: «не замыкайся»…

– Как у тебя с работой? – поинтересовалась Наталья, жена Иннокентия, подкладывая Виктории в тарелку капустки. – Своя, прошлогодняя… Кеша говорит: второй такой нет… Так что с работой?

– Я на больничном.

– М-м… – кивнула Наталья. – На даче в подвале до лета дотягивает только так!..

– Я налью?.. – обратился к гостье хозяин и, не получив ответа, занялся ее рюмкой.

– Да погоди ты с водкой своей! – возмутилась хозяйка. – Вика, говори: что со здоровьем?

– Ничего, я выпью… – удивляясь самой себе, сказала Виктория. – Ничего… Богдан, Иннокентий, Наташа, спасибо. За помощь. За участие. Так всё, как снег на голову. То собирались раз в год. А тут третий раз подряд…

– Ну… помянем… – оборвал паузу хозяин.

– Богдан, Вика, накладывайте, не стесняйтесь.

– Я… положу, спасибо.

– Давай-ка, лучше я… – взялась Наталья за дело, подкладывая скульптору из большого блюда (Виктория прикрыла свою тарелку рукой). – Ты там, Богдан, со своими богами глиняными отощал – смотреть больно. Кеша говорил: конную группу лепишь?.. Фасад Большого театра?..

Рассмеявшись, Богдан махнул рукой:

– Оставим Большие сильным мира сего…

– Прямо уже у вас такая конкуренция, – не поверила Наталья.

– Ей-богу, четыре штуки сам насчитал, уменьшенных правда… – подлил масла в огонь Иннокентий.

– Валяются уже, бог знает сколько… ты просто за перегородкой раньше не был, не видел, – закрыл тему Больших театров скульптор. – А насчет конкуренции… Вика, вон, в курсе, как в литературе. А у нас так вообще. Там хоть люди деньги за книжки платят, голосуют рублем… Знаю, знаю, Вика, все знаю… Тем не менее… А у нас, представьте, заказ не получишь – и привет… А кто и как их теперь получает, заказы, предоставляю додумать самим… Я не говорю, что все плохо… – оборвав себя, он замолчал…

– Ну, и что дальше? – спросила Виктория.

Богдан пожал плечами:

– Не загадываю. Перестал. Для души всегда что-то найдется, а так… Есть кое-какая клиентура, с голоду не помру. Таксидермисту вон одному помогал, с памятниками какие-то дела намечаются. Мафия, правда, еще та… с памятниками…

– Тут на днях про слиперов показывали, – попытался Иннокентий увести разговор с грустной темы. – Входят в коллективное бессознательное, подселяются в чужое сознание…

– Так в сознание или бессознательное? – озадачил младшего брата старший.

– Какая разница… Ну, вот… и достают оттуда военные тайны всякие-разные…

– Меня другое поразило недавно, – перебил Богдан.

– Что? – насторожилась Виктория.

– Управляемые сны.

– Что еще за… – поморщился «перебитый» старшим братом Иннокентий.

– Оказывается, с помощью приемов и тренировки можно внутри своего сна в какой-то момент понять, что это – сон… – Богдан снова разлил по рюмкам всей честной компании… – Ах, сон?.. Тогда, раз это не явь, желаю того-то и того-то… И вы летите, но не вынужденно, не навязанно, а по желанию!.. Спариваетесь с кем надо, вытворяете тайное, давнее…