Когда поцелуй закончился, Купер внимательно посмотрел на нее. – А что, по-твоему, я собиралась сказать?

– Я не знаю, – поспешно ответила она, затем многозначительно оглядела пустой балкон. – Нам пора идти.

На полпути вниз по лестнице Купер остановился. – Все, что я хотел сказать, это то, что я понял, что ты особенная, когда встретил тебя.

Боль в его глазах глубоко ранила. Она причинила ее мужчине, который не приносил ей ничего, кроме радости. – Прости, – прошептала она.

Вибрация телефона Купера разрядила напряжение. Когда он прочитал сообщение на своем телефоне, его лицо приняло решительное выражение. “Ренату только что заметили. Нам нужно поторопиться”.

Сьерра с трудом сглотнула. Несмотря на то, что это было причиной их пребывания в Берлине, внезапно мысль о встрече с Ренате Бергер заставила ее почувствовать себя неуютно. Хранительница “Умбры”, Ренате была подругой покойной матери Сьерры, Аойфе. Рената была единственной ниточкой, связывавшей Сьерру с матерью. Она также была их единственной надеждой узнать больше о Кормаке Фоули, скрытном лидере Калпатусов и человеке, который мог быть дядей Сьерры.

Кормак Фоули и Калпатусы презирали регентство и стремились свергнуть его. Несколько раз Кормак приказывал своим людям похитить Сьерру. Он планировал заставить ее сражаться на его стороне и использовать ее способности к заклинанию стихий, чтобы уничтожить регентство. Увидев фотографию, которая связывала ее мать с преступниками, Сьерра заподозрила, что за настойчивостью Кормака стоят более личные причины.

Чувство тошноты не покидало Сьерру и тогда, когда поезд скоростной железной дороги вез ее и Купера из Западного Берлина в Восточный. – Куда мы направляемся? спросила она, ненавидя дрожь в своем голосе.

– Фридрихсхайн. – Тело Купера гудело от напряжения, его характерная непринужденность исчезла.

Нервозность Купера усилила чувство неловкости у Сьерры. Это еще больше укрепило доверие, когда они вышли из поезда и оказались в Восточном Берлине. Район с его покрытыми граффити стенами и альтернативными заведениями кишел “Умброй”. У Сьерры не было предубеждений против “Умбры”. Однако, поскольку Кормак отчаянно хотел заполучить ее в свою армию, Умбра была в опасности. Она была уверена, что Кормак назначил крупную награду тому, кто ее поймает. Нападение на академию Лэнгекомб, главное учебное заведение Ardere в Европе и одно из самых безопасных мест проживания, доказало, что Кормак сделает все, чтобы заставить ее присоединиться к нему.

Купер свернул в боковой переулок и спустился по шаткой и ржавой лестнице. Стараясь не обращать внимания на хлипкую конструкцию под ногами, она последовала за ним, радуясь, что на ней были балетки и брюки. Купер толкнул дверь, которая, казалось, не видела губки с шестидесятых годов. Если Сьерра считала, что снаружи все выглядит убого, то внутри все было еще хуже.

Умбра скорчился на матрасах по всей комнате. Их ауры были темно-серого цвета, и было трудно различить цветные пятна, указывающие на принадлежность к какой-либо фракции. У некоторых был приступ кашля, в то время как другие фыркали белыми полосами, а некоторые даже кололи себя иглами. Кокаин и героин.

Сьерра и раньше слышала о подобных коммунах, где Умбра целыми днями ловили кайф, обкрадывали прохожих или предлагали сексуальные услуги за деньги, чтобы восполнить свою зависимость от наркотиков. Однако осознание того, что нечто подобное существует, не уменьшило потрясения, которое она испытала, увидев это воочию. В нос ударил запах немытых тел, засохшей крови и экскрементов. От этого ее затошнило. Она старалась не смотреть на безвольные конечности и молилась, чтобы Ренате Бергер не была в таком состоянии. Если так, то их пребывание в Берлине было пустой тратой времени.