– Она цела?

– Приношу свои извинения, дорогая, но ваша сестра сегодня утром скончалась.

Посуда выскользнула из рук и с жутким звоном разлетелась о кафельный пол.

Фирия. Восточные воды Ливхельма.

События прошедших дней плохо укладывались в голове, не желая усваиваться, да и тело получило свою порцию шоковой терапии, зато грязи больше не было. Стиан велел Дьярви натаскать для меня тазик с водой – не теплый душ в моей квартире, но лучше, чем ничего! После омовений вода приобрела земельно-коричневый оттенок.

Как бы я ни уговаривала, о болезни брата Стиан мне так ничего и не сказал, объясняя молчание кровной клятвой. Он пообещал отвечать на все вопросы несвязанные с бешенным блондином. К головной боли о возвращении домой прибавилась еще и тайна болезни варвара!

Я спала как убитая, когда кто-то постучал в дверь. Отмахнулась, отворачиваясь от источника шума – пусть идут к черту.

Стук повторился, став настойчивей.

– Что нужно?!

Дверь тихонько открылась, в комнату вошел насупившийся Дьярви с крупным подносом в руках и кульком подмышкой. Со мной он не разговаривал, лишь пробурчал что-то себе под нос, собираясь оставить вещи и уйти. Я окликнула его.

– Чего норне угодно? – без тени щербатой улыбки Дьярви глядел на меня волком. – Чай снова удрать решила?

Совесть ткнула корявым пальцем в грудь. Видимо мальчишке досталось за мои выкрутасы, но кто же виноват, что… Стоп! Если начну искать виноватых, то снова начну проклинать Кристину Красович. Помрет от икоты, не дождавшись моего возвращения.

Отмахнувшись от кривопалой совести, я стиснула челюсть:

– Больше убегать не стану. У нас со Стианом договор.

– Брешешь!

– Вовсе нет!

– Чем госпожа докажет?

Вот паршивец! Я ему еще что-то доказывать должна?!

– Даю слово! – фыркнула я. Дьярви прищурился, явно не понимая, можно ли верить чудной гостье. Скрипя зубами, добавила. – Слово норны…

Видимо норны тут в большом почете – он перестал дуться:

– Не подведи, госпожа! Тумаки мне получать, – произнес мальчишка и протянул мне тканевый кулек. – Капитан велел тебе вещей найти, да только с ними не густо.

Я приняла подношение и развязала толстый узел. Внутри лежали помятые кожаные брюки, огромная рубашка с потертой, некогда вельветовой, жилеткой. Вещи явно принадлежали одному из варваров…

– А меньше ничего нет?

– Все, что нашел… А! Еще сапоги! – Дьярви выскочил наружу и вернулся с короткими истоптанными ботинками, чьи носы от времени посерели. Эти хотя бы можно было затянуть шнурками!

Стараясь натянуть на себя искреннюю улыбку, я с тоской вспомнила свой домашний гардероб. Ничего, я что-нибудь обязательно придумаю!

– Там, это, Старый Ирв справляется, желает ли дева кушать.

Живот утвердительно заурчал. Желает и еще как оказывается!

– Можно я пойду с тобой? – нужно было разведать обстановку, а одна я все равно не решусь выйти. – Только переоденусь сначала…

Дьярви задумался. С одной стороны его жуткий хозяин-женоненавистник, а с другой – будь я перед глазами, можно не бояться, что сбегу. Второй довод победил.

– Я тебя снаружи подожду! За мной ходить будешь! – мальчишка захлопнул за собой дверь.

На подносе, что принес Дьярви, стоял небольшой кувшин с водой и стальная плошка. Я умылась и как могла прополоскала рот. Нужно узнать, чем они тут зубы чистят, судя по белоснежной улыбке Стиана с этой проблемой дикари Фирии как-то справляются. Кто знает, может и подобие зубной щетки изобрели уже?

Я протерла лицо куском ткани и принялась одеваться. Вещи, найденные Дьярви, повисли на мне, как переносная палатка, но были целыми и относительно чистыми. Все лучше, чем пропахший тиной порванный костюм. Волосы как могла расчесала пальцами. Зеркало бы тоже не помешало, последний раз видела себя еще дома…