Вдруг словно из-под земли выросли исхудавшие слуги в оборванных тряпках, схватили меня за ноги и поволокли куда-то во мрак.

– Эту оставьте, – приказал Демант, указывая на меня.

Слуги покорно оставили меня в покое и скрылись в тени, и ко мне снова вернулась способность двигаться, говорить и кричать. Я вдруг осознала, что все происходит по-настоящему, что это не какой-то дурной сон или вымысел, а жестокая реальность: холодный каменный пол, запах гниющей плоти и ноющая боль в ноге всколыхнули во мне какой-то дикий животный инстинкт.

Я вдруг сорвалась с пола, словно раненая лань, и побежала куда-то, сломя голову, забыв о Джулии, подземном мире, похитителях и костлявых слугах.

Во мне пробудилась какая-то дикая жажда жизни, я никогда не чувствовала такой животный ужас. Глаза застилала пелена, в висках бешено пульсировало.

Демант возник передо мной, словно призрак. Его обезображенное шрамом лицо довольно ухмылялось. Он поставил мне подножку и толкнул, и я со всей дури грохнулась на пол.

– Неплохая попытка, – произнес он, оценивающе рассматривая меня, – с виду хилая, но бегаешь быстро. На Конюшню ее, – приказал он слугам.

Я вскочила на ноги и сжала кулаки. Слуги нерешительно замерли, ведь я стала кричать и бросаться на них, словно сумасшедшая. Я хотела жить и была готова оторвать голову любому, кто приблизиться ко мне хоть на шаг.

– Нет. На Арену, – вдруг передумал Демант и задумчиво потер подбородок.

– Мой Господин, пленница слишком слаба, может не выдержать боя, – осмелился пролепетать один слуга, за что получил удар хлыстом от парня со шрамом на лице.

– Молчать, – произнес похититель.

Раненый слуга с рассеченным торсом упал на пол и распластался перед Демантом, моля о смерти. Тот лишь зловеще рассмеялся.

– В Свартхейме никто никогда не умирает, даже если страстно желает этого, – мрачно произнес парень со шрамом на лице и посмотрел на меня. – Не бойся, ты тоже никогда не умрешь. Мы пытаем, но никогда окончательно не убиваем. Пройдет несколько сотен лет, и ты привыкнешь, как и они.

Демант указал рукояткой хлыста на слуг и усмехнулся.

– Когда эти окончательно износятся, ты сможешь занять место одного из них. Вот этого, например.

Он еще раз ударил раненого слугу и тот в страшных муках стал корчиться на полу.

Забыв обо всем на свете, я бросилась к несчастному, чтобы хоть как-то помочь. Такая маска боли застыла на его лице, что мое сердце затрепетало от жалости.

– Беги, – еле слышно прошептал слуга, смотря на меня выцветшими глазами, и неподвижно замер, словно превратился в статую.

– На Арену, – спокойно продолжил Демант и приторочил хлыст к поясу, – скоро начнется Дикая Охота. Не хочу пропустить.

В меня вцепились холодные, словно смерть, изможденные руки покорных слуг.

– А этого куда, мой господин? – подобострастно склонился в поклоне другой слуга, указывая на окоченевшее на полу тело.

– На кухню. Не пропадать же мясу? – улыбнулся Демант, и его шрам уродливо изогнулся.

– Но он же… жив, мой господин.

– Тем лучше. Пусть заколдуют, расчленят и повесят на крюки, чтобы другим неповадно было… оскорблять благородных господ.

Меня поволокли во мрак очередного коридора. Я почувствовала, что не могу издать ни звука. Мой крик застыл внутри ледяным комом, а в голове звучало: «Беги, беги, беги».

Арена находилась под открытым небом, это был зеленый луг с коротко подстриженной травой, над которой неподвижно сияли незнакомые мне звезды.

Тетя Мори заставляла меня учить наизусть созвездия, а также ориентироваться по ним на тот случай, если я потеряюсь в Читтерском лесу. Хотя чем это поможет, если я не умею лазить по деревьям? Крона пущи настолько густая, что не пропускает ни звездный свет, ни солнечный свет.