– Сайб, ты понял? – с тревогой спросила Мира. – Ты не робот, не мой сын, ты ревизор!

– Я понял. Ищу подходящий речевой и поведенческий образец, – задумчиво ответил Сайб.

Образец, значит. Ну, тогда его лучше не отвлекать разговорами. А то его слабенький процессор задымится, если будет обрабатывать две задачи одновременно.

Спустя минут десять они зашли в ворота камнерезного завода. Территорию фабрики прорезала шумная река. Вокруг виднелись разные постройки, центром которых было аккуратное двухэтажное здание. Табличка на нём подтвердила догадки Миры. На ней было написано: «Колыванская шлифовальная фабрика. Основана в 1802 году Ф.В. Стрижковым».

Время от времени мимо проходили мужики самого угрюмого вида. Некоторые вели под уздцы лошадей, от которых хотелось шарахнуться в сторону. Мире хотелось уточнить, где им найти директора, но она не решилась заговорить. Кажется, в те времена к инициативе со стороны женщин отношение было отнюдь не восторженное. Мир и Сайб тоже молчали.

Они вошли в здание фабрики. На втором этаже обнаружилась небольшая комнатка, на которой висела табличка: «Управляющiий фабрикою Карлъ Христiановичъ Вецель».

– Это он! – восторженно прошептала Мира. – Мой прапрапрапрапрадедушка!

Мир уже поднял руку, чтобы постучать в дверь, когда Сайб внезапно сообщил:

– Искомый образец найден.

От неожиданности Мир вздрогнул и пробормотал под нос:

– Надеюсь, в образец не входят слова «я у мамы ревизор».

Уголки губ Миры дрогнули, но полноценной улыбки не вышло. Слишком велико было напряжение. Они постучались и вошли.

Впереди шёл Сайб. Он же и начал беседу:

– Господин управляющий?

– Да, – несколько нервно откликнулся невысокий полный человек за столом приподнимаясь. – С кем имею честь?

– Сайб Мирович Андроид, – представился Сайб и коротко поклонился. – Инспектор Кабинета Его Императорского Величества.

У Миры округлились глаза. Сайб придумал себе не только фамилию и должность, но и отчество! Точнее, матчество? Ведь явно он образовал его от её имени. А фамилия-то! Хорошо, что господину Вецелю слово «андроид» было незнакомо. Он вполне может принять его за, скажем, прусскую или английскую фамилию.

– Это мой помощник, – продолжал между тем Сайб. – Владимир Торович. И его сестра Мирослава Торовна.

Мира хотела было надуться. Как же! Сам, значит, инспектор, Мир – его помощник, а она – всего лишь сестра помощника! Но, подумав, решила, что это, наверное, лучший вариант. Навряд ли в Императорском Кабинете служили женщины. А если и служили, их точно не посылали в командировки за четыре с половиной тысячи вёрст от Петербурга на всеми забытую Колывань. Так что пусть она лучше будет романтичной барышней, сопровождающей брата.

Вецель, очевидно, гостей не ждал:

– Инспектор Императорского Кабинета? Но, позвольте, господин Андроид, ведь проверка работы фабрики была проведена совсем недавно…

– Успокойтесь, Карл Христианович, мы не с проверкой. Дело в другом. Понимаете ли, казначей Кабинета внезапно обнаружил некие излишки средств…

При этих словах Мира чуть не поперхнулась. Хитро придумано! Если человеку предложить денег, то критичность его мышления сразу снизится.

– …и чтобы эти незапланированно обнаруженное финансирование приложить к делу наиболее плодотворно, было решено отправить инспекторов на Петергофскую гранильную фабрику, Екатеринбургскую гранильную фабрику и на Колыванскую шлифовальную фабрику. Оценить существующие проблемы камнерезного производства, стоящие задачи и имеющиеся перспективы. Необходимо решить, куда направить дополнительные средства.

Если вначале Карл Христианович встретил друзей, недоверчиво хмуря брови, то после этой речи лицо директора разгладилось, а глаза заблестели.