Тут все обрадовались предусмотрительности генерала Браудера, который предупредил их о смене климатических поясов. Было не холодно, но по-утреннему зябко. Даже легкий иней лежал по краям дороги, на пожухлом вереске.

Переоделись. Выпили по стаканчику кофе из термосов и двинулись дальше. Впереди замаячила развилка. Но не успели последователи Ильича добраться до нее, как с боковой тропинки, на дорогу перед ними вышли трое. Еще трое вылезли на дорогу, из кустов, сзади. Все шестеро были при оружии – шпага и алебарда. На голове шлемы, как на картинках в «Википендии».

– Это стражники! Пограничная стража Шаффурта! – Взволнованным шепотом поделилась с товарищами Марта Харрис.

Безмолвная пауза длилась ровно столько времени, сколько требовалось стражникам, чтобы прозеваться, сделать общую растяжку и высморкаться.

– Откуда идем и куда? – Задал вопрос сержант Хайнц Прореха, закончив все вышеперечисленные упражнения.

– Мы с планеты Земля. Идем в город Шаффурт. – Гордо сказал Гарри Браудер

– Да хоть с Марса идите. Разрешение есть? – Строго взглянул на активистов Прореха.

Сержант был человек начитанный и мало того, что иногда заглядывал в учебники сына, но еще и покупал книжки с гравюрами, в лавке Голлагера Макмэхона.

– Пролетарии всех стран объединяйтесь! – Провозгласила Анна Ньютон, сжав кулачок.

– Свобода, равенство, братство! – Поддержал соратницу Генри Маркантонио.

Стоящие сзади стражники взяли алебарды наперевес и вопросительно уставились на сержанта.

– Тебе где яйца оторвали? – Спросил Прореха, у Анны.

– Мне никто ничего не отрывал! – Гордо заявила девушка.

– А, пищишь, как будто – без яиц.

– Они мне не положены. Я женщина.

– Баба! – Ахнули все шестеро разом.

Сержант прищурился и внимательно осмотрел четверку нарушителей. Его взгляд остановился на Марте Харрис. Прямо обращаться к ней он не стал, а спросил, в общем плане:

– Еще бабы, среди вас есть?!

– Да, я тоже женщина. И никогда этого не скрывала. И с гордостью признаю это. – Тряхнула почти наголо стриженой головой Марта.

Прореха кивком головы, подозвал поближе капрала Фритца Колесо и сквозь зубы спросил:

– Как думаешь – ведьмы?

События шестилетней давности, когда ведьмы и колдуньи практически оккупировали Шаффурт, не стерлись из памяти обоих. И вступать в противостояние с колдуньями, без санкции Гильдии Алхимиков, никому не хотелось.

– Не похожи. – Засомневался Колесо. – Какие-то они невзрачные. Да еще – в штанах.

– Может вы ведьмы или колдуньи. – Прямо поставил вопрос Прореха. – Если вы у нас – перелетом, то документы не требуются.

– Мы отрицаем всякую мистику. Как религию, так и колдовство. Мы твердо стоим на позициях материализма. – Заявила Анна Ньютон.

– Не очень понятно, про пропозиции…

– Мы, напрочь, отрицаем существование бога и всякое мракобесие! – Воскликнула Марта Харрис.

Через несколько мгновений все четверо уже ни на чем не стояли. Ни на земле, ни на позициях. Они лежали избитые и скрученные веревками, в пыли. Причем, что удивительно, стражники Шаффурта, которые никогда не слыхали о гендерном равенстве, одинаково приложили свою застоявшуюся силушку ко всем четырем нелегалам. Не разбирая, пола.

Кристоф Абеле20, имперский секретарь Императора Леопольда Первого Габсбурга, отправился в Шаффурт налегке. Его кортеж состоял всего лишь из двух карет. Сопровождали выезд четверо кирасир. В первой карете помещались сам имперский секретарь и его камергер Готлиб (Готлиб Ветряный). Во второй разместились – двое ливрейных слуг и поклажа. (Ансельм Пиковый, Клаус Луговой) По рангу Абеле полагался помощник в чине посольского секретаря, но было решено, что по прибытии в Шаффурт, в эту должность вступит, уже пребывающий там нотарий канцелярии Клаус Хаген.