– О да, как будто это от меня зависит, исчезнуть или нет. Но с тобой хоть можно поговорить, это лучше, чем просто смотреть на огонёк.

– Ты видела огонёк?

Эноика опять крепко обняла Винилин и заревела в полный голос.

Винилин тяжело вздохнула, она уже устала бороться с этой ложь. Ладно, гори он огнём!

Винилин сама обняла плачущую незнакомку и стала пытаться её успокоить, но долго не могла этого сделать. Лишь спустя какое-то довольно продолжительное время эльф наконец смогла взять себя в руки.

– Ты кто такая и как сюда попала? – спросила Эноика.

– Опять хочешь позлить меня? Винилин я, Винилин, всё та же самая вредная амас. А ты всё тот же самый проидоха Апос.

– Ох, ты опять говоришь об Апосе. Это он тебя сюда заточил?

– Ты сейчас пытаешься внушить, что я, якобы нашла одну из жительниц эльфийского города. Я только вот не понимаю, зачем весь этот цирк? И ещё меня поражает твоё баранье упрямство. Давай поговорим с тобой о деле, скажи прямо, чего ты от меня хочешь?

– Я хочу… Я не знаю, я бы очень хотела выбраться отсюда, но я не могу, не знаю как! И я, я никем не претворяюсь, я это действительно я.

– Ух, ладно, хорошо, я поняла. Не хочу слушать снова эту пустую болтовню. Ладно, хорошо, поиграю в твою игру. Не думала, что меня кто-то сможет переупрямить, но тебе это удалось. Итак, ты бедная пленница-эльф, сидишь в заколдованном городе, я пришла извне и нашла тебя здесь.

– А как ты сюда попала?

– Уххх. Просто подошла к воротам города и не могла от них уйти, потом остались только ворота, потом не осталось ничего, потом огонёк, потом лунная ночь, потом я увидела чёрный силуэт коснулась его, и теперь я тут болтаю с тобой!

– Силуэт? Я ничего не понимаю. Ты говоришь какие-то непонятные вещи, про какую-то Пустоту. Я не понимаю, что происходит.

– Ты не знаешь, что такое Пустота?

– Я знаю это слово, но не понимаю, что ты хочешь мне этим сказать. Ты так говоришь, как будто это какое-то место.

– Аааа… Так, тихо. Я о Пустоте сама ничего не знаю, может это и место, может что-то другое, про это мы сейчас говорить не будем. Ты для меня просто очередная галлюцинация. И как долго бы ты не длилась, рано или поздно всё это исчезнет. Так что, если хочешь мне что-то сказать, говори по делу, пока я не исчезла.

– О нет, не бросай меня здесь!

– Говорю же тебе, это не от меня зависит!

– Я не знаю и ничего не понимаю. Я просто шла по улице домой, но вдруг всё мгновенно исчезло, а вокруг появилась эта густая тьма. Я не понимаю, что произошло. Просто всё исчезло, и я почувствовала какую-то сильную внутреннюю опустошённость и боль. Какое-то очень неприятное ощущение, как будто… Не могу даже выразить это словами… Но это было ужасно… Это ощущение прошло, после него всё изменилось, изменилось внутри меня. Но вот вокруг не менялось ничего очень долго, мне кажется, что всегда. Кроме тебя мне совершенно некому помочь… Помоги мне!

– Ух, ладно, помогу если смогу. Ладно, соберись, тряпка! Ты такая большая и красивая, да и лет тебе-то сколько, а ведешь себя как маленькая девочка!

– Я, я очень волнуюсь и боюсь, не исчезай, только не исчезай! Это будет хуже любой пытки, не поступайте со мной так жестоко!

– Так, а ну хватит соплей! Я этого не люблю! Возьми себя в руки! Я тебя отсюда вытащу, не знаю как. Ты это, держи меня если что за руку, а я пока буду думать, что делать.

Плачущая эльф крепко схватила её за руку и замолчала. Даже если это и был спектакль, он был просто потрясающе реалистичен, и эта большая высокая эльф была в чистом виде слабой девушкой-неудачницей. У Винилин в подчинение было таких вагон и маленькая тележка, совершенно ни на что не годные как солдаты, без шансов на исправление. Неужели и среди эльфов такое бывает? Но, тем ни менее, надо было как-то выбираться отсюда.