Тот сказал: «Эй, эй!» Он сказал: «Замолчи, о жестокий,
пока я в этих развалинах не опорожнюсь!
Раз здесь нет основания для жизни (зистан),
то на такой дом надобно испражниться (ристан)».
>[***]
Если не сокол ты, чтоб хватать добычу,
выдрессированный для охоты Царя,
1260 не павлин ты с сотней [красивых] узоров,
чтоб от узоров твоих глаза засияли,
и не попугай ты, чтобы сахар тебе подавая,
ушами к сладким речам твоим приникали,
и не соловей ты, чтоб, как любовник печальный
сладко стенать на лугу или в саду тюльпанов,
и не удод ты, чтоб вести приносить,
не аист, чтоб отчий дом вверху соорудить,
то для какого ты дела и ради чего тебя покупать?
Ты что за птица и тебя с чем едят?
1265 От этой лавки с мытарями/торгашами выше поднимись —
до лавки Превосходства, где Аллах купил[92]
товары, на которые никто из людей не взглянул
с [точки зрения] пригодности, а Тот Щедрый их купил.
Никакая разменная монета у Него не отвергается,
потому что Его целью в покупке нажива не является.
Возвращение к рассказу про старуху
Когда на свадьбу собралась было пойти та [старуха, что] осень,
брови от волос очистила страхолюдина.
Взяла зеркало, [держа его] перед лицом, старуха,
чтобы украсить лицо, щёки и рот (букв.: рыло).
1270 Несколько румян втёрла она от недовольства [собою],
[но морщинистая] скатерть лица её не стала более прикрытой.
Позолоту «десяток» Кодекса сняв[93],
прилепила [её] к лицу та грязная [ведьма],
чтобы скатерть лица её скрытою стала,
чтобы она драгоценным камнем в кольце красавиц стала.
Позолоту «десяток» по всему лицу она наложила,
[но] когда она обмоталась чадрой, та слетела.
Вновь она позолоту «десяток» слюной
по всему лицу прилепила,
1275 вновь чадру поправила милашка,
позолота «десяток» с лица упала на землю.
Когда она довольно проявила искусства, а та всё падала,
она сказала: «Сотня проклятий Иблису пусть будет!»
Обрёл обличье тут же Иблис быстро,
сказав: «О малокровная иссохшая шлюха,
мне за всю жизнь такое не придумалось,
кроме тебя, ни от одной шлюхи такого я не видал.
Редкое семя в [поле] позора посеяв,
в мире ты ни единого Кодекса [Корана] не оставила.
1280 Сотня Иблисов – ты, войско за войском,
оставь меня ты в покое, о премерзкая старуха!»
>[***]
Сколько будешь ты красть позолоту «десяток» из знания Книги,
чтобы стало твоё лицо пёстрым, как яблоко?
Сколько будешь ты красть слова Божьих мужей,
чтобы продать [их], получив «Добро пожаловать!» [из толпы]?
Цвет накладной тебя румяной не сделает,
ветвь накладная ветвью с гроздью [плодов] не сделает[94].
В конце концов, когда чадра смерти к тебе подступит,
с твоего лица эта позолота «десяток» спадёт.
1285 Когда же придёт вприпрыжку [время] ухода,
пропадут впредь [все твои] уловки в пересудах.
Мир тишины наступит. Остановись!
Худо придётся тому, в ком [к тишине] привязанности нет.
Отполируй за день-два [свою] грудь,
своей тетрадью [размышлений] сделай зеркало [души],
ведь от тени Йусуфа-владыки сочетаний небесных
стала старая Зулайха заново юной.
Превратится солнцем тамуза [= июня-июля][95]
[в жару] тот студёный характер старушечьих холодов.
1290 Превратится благодаря страданию (букв.: жжению) Марйам
сук с сухими краями (букв.: губами) в цветущую пальму[96].
О ты, старуха, сколько будешь тягаться с Непреложным приговором?
Наличное ищи сейчас, освободись от минувшего.
Раз у твоего лица нет на [обретение] красоты надежды,
то хоть румяна ты наложи, а хочешь – то и чернила.
Рассказ про страдальца, в котором врач не увидел надежды на выздоровление
Один страдалец отправился к врачу,
сказав: «Мой пульс почувствуй, о проницательный,
так, чтобы от пульса узнал ты о состоянии сердца,