Повертевшись не в своей тарелке обещанный час, Чигринский сел в заказанное им премиум-такси и отбыл в свой «скромный» дуплекс.

В тот день он с порога нагрубил жене и получил в ответ маленький скандал. Вдоволь наоравшись и разбив хрустальный бокал, он взял бутылку скотча и заперся в своем кабинете.

На следующее утро ему полегчало. Краски вчерашних впечатлений стали уже не такими яркими, а похмельный туман не пускал в его голову новые мысли. Впервые за свою жизнь утро после пьянки принесло Чигринскому не боль, а облегчение.

– И несли они чушь полную! Через десять лет банки исчезнут! – говорил он себе наутро. – Ага, конечно! Их «Дося» заменит рубль… Угу, уже! А болезни и неудачи – это ниспосланные нам знаки, что мы делаем что-то не так! Ха! Барби тупая!

Хотя «рана» его быстро затянулась, ничто уже не могло сделать жизнь Чигринского прежней. Дом больше не радовал, «Ауди» быстро наскучила, непонимание жены раздражало. По инерции он все еще вкалывал на работе, бешенный ритм которой не давал времени задуматься о том, действительно ли эта гонка ему нужна.

Внешне же казалось, что ничего не меняется. Он больше не устраивал дома ссоры, ежедневно ездил на работу и каждое утро совершал свою обычную пробежку.

Слякоть, морось, собачники. «Поворот и теперь домой».

Наскоро приняв душ, Чигринский спустился к завтраку. Горячий кофе уже ждал его на столе.

– Точно сегодня не сможешь? – спросила его супруга.

– Сто процентов, – недовольно пробормотал Сергей. – Хорошо, если в понедельник вырвусь.

Свой очередной отпуск Чигринские планировали провести как обычно вместе. Они давно спланировали тур по Европе, забронировали отели, автомобили, купили билеты в театр, запланировали встречу с Конюховыми, ранее эмигрировавшими в Италию, и Славскими, теперь проживающими в Австрии.

– Ты же не обидишься, что я без тебя полечу?

– Да что ты, Тань, нет, конечно. Ла-Скала, все-таки. Сходишь со Светкой, она рада будет. А я постараюсь во вторник вырваться.

– Люблю тебя, – широко улыбнулась Чигринская, целуя мужа в макушку.

– Ага, – вынужденно согласился Сергей. – И я тебя…

На самом деле он был даже рад тому, что в связи с реорганизацией банка шеф отказался отпустить его по запланированному графику. В сложившейся ситуации ему очень хотелось побыть одному, не торопясь в течение двух-трех дней обо всем поразмыслить и, возможно, даже восстановить нечаянно утраченную гармонию.

За рулем, во время пробежки, ложась спать – Чигринский уже пытался копаться в себе. Дельного из этого выходило мало.

Пожалуй, единственное, что ему удалось – это прийти к одному прискорбному для себя, но в то же время честному выводу:

– Мне никогда не успеть за ними. В этой чертовой гонке за успехом я слишком сильно от них отстал … А может, и не мог не отстать…

Прежде чем сказать себе это, Чигринский продумывал разное – оценивал свои карьерные перспективы, размышлял над тем, чтобы оставить банк и открыть свое дело, даже помышлял торговать на бирже. И каждый раз здравый смысл подсказывал ему, что большой успех прийти к нему может лишь по случаю, если сильно рискнуть, и если сильно повезет.

– И если успех – лишь дело случая, то есть ли повод гордиться им? – спрашивал себя он, не желая ставить на карту все. – И если гнаться за ним было ошибочно, то что тогда верно, что правильно?

Внутренний кризис Чигринского, однако, никак пока не сказался на его служебной деятельности. Приходя в банк, он по-прежнему, а то и сильнее прежнего, старался сделать максимум для решения поставленных перед ним задач. Выполнить квартальный план по кредитам, переманить крупного застройщика, ответить на обращения VIP-клиентов – все исполнялось исправно, несмотря на утерянную жизненную мотивацию.