А как дошли до Брызго-реки, опять в дебри убежали и палочек-брёвен наложили, Смех-прутик ими придавили! Не до смеху теперь Смех-прутику!
Заполонило море муравьишек Поле Глыб. Обступило Слабачка. Всем интересно, что завтра будет. А Слабачок никого не слышит, никого и ничего не видит, даже снов! И сон его был настолько сильнее сна любого крепко спящего, что казалось, что сон его будет длиться вечно!
Силу желания силы
Влил в беспомощность свою.
И тело силу обрело.
Проснулся Слабачок неожиданно рано даже для самого себя, перед рассветом. И теперь вокруг него все спали настолько крепко, что уже Слабачку показалось, что спящих не разбудит ни гром, ни дождь!
Его словно кто-то поднял, а в его тельце будто заалел огонёк. Лапки, как будто не его, не спрашивая голову: «Как?» и «Куда?», – понесли его к камням.
Выбрав одну из самых великих глыб, он сделал под ней подкоп в половину роста, чтобы можно было подлезть под камень, снизу его подпереть и поднять, если получится. Приподнимаясь на задних лапках, Слабачок передними лапками упёрся в глыбу, а глыба… дрогнула и… взялась… поднима-аться! … Подни-маается!.. Каамень! Камень пооднят! Ка-мень… Поо-днят!
«Поднял, поднял, неужели поднял?!» – кричало внутри Слабачка. Он еле-еле его понёс по подкопу и поднялся на травку.
Слабачку глыбу нести было очень тяжело, но ему казалось, что должно было бы быть гораздо тяжелее, что камень поднимает и держит не он. Ему как будто кто-то помогает, как будто кто-то поддерживает его камень.
Когда все, проснувшись, стали постепенно выходить из своих домиков и норок, то увидели, что по их улочкам, на них и мимо них надвигается-продвигается глыба-скала.
– Карауул!
– Карауул! – закричали многие.
– На нас надвигаются горы!
– Нашествие гигантских камней!
– Спасайтесь!
– Скалы двигаются сами!
– Они хотят нас раздавить!
– Камни ожили!
– Глыбы научились ползать по земле!
– Горы парят над землёй!
– Нашествие каменных муравьедов!
Многие с выпученными глазами и искривлёнными мордашками, крича: «Спасайтесь! Ааааа!», – побежали во все стороны прочь от каменного монстра, распространяя панику своими кричащими страхами.
Вдруг один бежавший и полный ужаса муравьишка, которого звали Невезучкин, споткнулся и упал перед ползущей глыбой.
«Ой, – подумал он, – глыба сейчас меня съест!» – и замер, ожидая неминуемого.
Глыба, двигаясь, накрыла его собой. «Ой, – дрожал несчастный, – громадина раздавит меня или съест!»
Но до него никто даже не дотронулся. Тогда несчастный открыл глаза и увидел под глыбой существо, которое двигалось вместе с ней, еле передвигая лапками.
Глыба так и не съела и не раздавила дрожатика. Она прошла над ним, даже не заметив его.
Дрожатик Невезучкин сел, приходя в себя, а потом вскочил и, подпрыгивая, топая и махая лапками, закричал:
– Стойте, не бойтесь, не бегите! Это не камень идёт! Это с камнем идут!
Из-за травинок и ямок появились мордашки.
– Как это с камнем идут? – спросила одна мордашка.
– Камень несут! – пояснила другая мордашка из травки.
– Как это несут?
– Так это! На спинке!
– Как это на спинке?
– Да так с большим трудом. Изо всех сил.
– А это как?
– Да так! Не попробуешь – не узнаешь!
– А у кого ж столько сил?
– Это наверно у паука у какого-нибудь?!
– Или жука?!
– Или зверя?!
– А сходите, подползите и посмотрите.
– Легко сказать.
– А легко мне было дрожать?! – зазлился Невезучкин.
Слухи несутся быстрее зверей, быстрее ветров. Убегающие остановились и повернули назад.
Любопытные со всех сторон сначала обступали камень, а когда страхи окончательно испарились, то пробовали и подлезть под него. Сумевшие пробраться под камень действительно разглядели того, кто полз вместе с камнем, а точнее, того, кто на себе камень этот тащил и почти ползком. Хотя все и произвели поход в ожидании нового чуда Слабачка, но никто этого чуда никак не ожидал!