В северном Гогландском проходе позади минного заграждения «Рукаярви» дозор несли корабли и катера финского Отряда легких сил (1-я и 2-я флотилии канонерских лодок, 2-я флотилия сторожевых катеров, 2-я флотилия тральщиков), но, поскольку подлодки КБФ в кампанию 1943 г. не пытались форсировать Гогландский рубеж северным проходом, подробно рассматривать организацию этого дозора мы не станем.

Количество кораблей, привлеченных к несению дозора на главном – Нарген-Порккалауддском рубеже, – несмотря на его меньшую протяженность, было несоизмеримо большим. В мае ежедневно на позициях вдоль сетевого заграждения находились четыре тральщика 3-й тральной флотилии, четыре сторожевых корабля (переоборудованные рыболовные траулеры) 3-й сторожевой флотилии и 18–20 малых тральщиков проекта KFK 31-й флотилии[43]. Тральщики и сторожевики были оснащены ГАС, работавшими в активном режиме, KFK – опускаемыми шумопеленгаторами. Подобной плотности противолодочных кораблей на одном рубеже ранее немецким командованием в ходе Второй мировой войны не создавалось.

Главным же новшеством, по сравнению с 1943 г., было развертывание поисковых противолодочных групп между рубежами. В предыдущий год командование противника считало этот район большей частью заминированным, поскольку в 1941 г. немецкими и финскими кораблями там было выставлено минное заграждение «Юминда» (2734 мины, не считая минных защитников). Лишь в северной части этого района, той, что прилегала к финским шхерам, финские сторожевые катера осуществляли ночной поиск советских подлодок, всплывших для осуществления зарядки батарей.

К началу 1943 г. мелкопоставленное заграждение «Юминда» должно было разрядиться не менее чем на 90 %. 27 октября противник приступил к тралению его остатков и до конца года смог обнаружить и уничтожить здесь всего 20 мин. Таким образом, в штабах противника сознавали, что в центральной части залива образовалась свободная от мин и дозоров зона, которую советские подлодки смогут спокойно форсировать. Это контр-адмирала Бемера совершенно не устраивало. 3 мая начальник тральных соединений отдал приказ о разделении центральной части залива на четыре дозорных района (Wachtgebeit=WG). Три из них должны были заниматься дозорными группами в составе трех быстроходных десантных барж каждая, вооруженных глубинными бомбами и опускаемыми шумопеленгаторами, в четвертом группа развертывалась по дополнительному указанию.

Правда, в ходе кампании выяснилось, что баржи являются плохой платформой для размещения ШПС. «Учения с финскими подлодками показали, – писал в одном из своих двухнедельных отчетов Бемер, – что БДБ могут выслушивать их шумы только при совершенно спокойной погоде. Большой корпус барж служит резонатором, из-за которого каждая небольшая волна, ударившая в борт, так усиливается, что шумы подлодок уже услышать невозможно»[44]. По-видимому, не ожидая большого эффекта от БДБ в качестве противолодочных кораблей, Бемер в своем приказе прямо указывал, что «главная задача в том, чтобы просматривать по возможности большую площадь моря и помешать подлодкам всплыв ать»[45], то есть препятствовать осуществлению зарядки подлодками аккумуляторных батарей. 15 мая в приказ были внесены некоторые изменения, касавшиеся границ зон патрулирования (прил. 2.9). Патрулирование дозорных групп было начато вечером 20 мая, когда первые подлодки КБФ уже приступили к форсированию залива, а значит, не могло быть учтено в момент составления «Плана действий подлодок».

Помимо немцев в северной части данного участка залива были учреждены два района для противолодочного патрулирования финских кораблей – район «D», занимавшийся, как правило, одним-двумя сторожевыми катерами, и район «E», где патрулировали оборудованный ГАС минный заградитель и сторожевой катер. Патрули выделялись от так называемого «отряда «Вяйнемяйнен», в который помимо единственного финского броненосца береговой обороны входили минзаги «Риилахти» и «Руотсинсалми», 1-я флотилия сторожевых катеров (СКА «VMV 1», «VMV 2», «VMV 5», «VMV 6»), 1-я флотилия тральщиков и суда обеспечения.