Он явно считал, что это дело уже решенное. Замечательно!

Мои зубы заскрипели. С таким «женихом» они у меня за несколько дней до корней сотрутся.

Однако ни одного слова в возражение я так и не привела и молча, лишь сжимая челюсти, зашагала вслед за принцем.

Проблема состояла в том, что все предложения Баво были логичными. На его месте я бы сама поступила точно так же. Но ведь ему и в голову не пришло спросить моего мнения! Он сам для себя всё решил, и как будто бы этого достаточно.

Ну уж нет, господин Мэлрас. С Нэри Дэверим это не пройдет.

– Ох! – я стукнула себя по лбу. – Простите, мне нужно вернуться к карете. Я забыла в ней косметические принадлежности.

Баво окинул меня подозрительным взглядом.

– Хорошо. Только не задерживайтесь. Лучше поменьше мелькать перед местными жителями. Баррем довольно далеко от столицы, с законом здесь бывают проблемы. Если вас обчистят… Впрочем, – он усмехнулся, – как мошенница, вы сами наверняка всё понимаете.

– Мошенница – какое грубое слово, – заметила я.

– И как же вы в таком случае предпочитаете себя называть? Мстительницей?

– Осторожнее, господин Мэлрас, а то забрызгаете всю площадь своим ядом. Предприимчивая леди – так подойдет.

– Ну да, предприимчивая, – принц хмыкнул, но уже больше ничего не сказал и направился к гостинице.

Я быстро вернулась к карете, пока ее не откатили куда-нибудь далеко. Ант о чем-то разговаривал с мальчиками-грумами, поэтому пришлось сунуться к Шебу, который в это время вытаскивал из кареты дорожные сундучки. Как назло, русоволосый красавчик из людей Баво продолжал отираться неподалеку и по-прежнему не спускал с меня глаз.

– Ты не видел мой маленький наборчик? – громко поинтересовалась я у слуги, подошла поближе, как будто желая покопаться в вещах, и прошептала: – Не убирай их далеко. Понял?

Шеб стрельнул глазами в следившего за нами мужчину.

– Какой наборчик, госпожа? В зеленом футляре? – и гораздо тише добавил: – Бежать задумала, Нэри?

– Пока это только в списке вариантов.

– А тебе не кажется, что ты слегка заигралась? – весьма резко произнес он. – Наглецы из мелкой аристократии, которые тебя домогались, это одно. Принц – птица высокого полета, и это уже совсем другое. Вдобавок ему известно твое имя. Не боишься, что из-за тебя потом прилетит и дяде? Он так долго добивался работы в Мелхенском замке и заслужил того, что его заметила аж королева. Будет ли он рад опять лишиться всего?

Я в отчаянии помотала головой.

– Шеб, я все понимаю. Но он хочет отправить вас с Антом домой и оставить меня здесь совсем одну.

Густые брови слуги сошлись над переносицей, не скрашивая и без того не самое привлекательное лицо.

Хотя мы были близки по возрасту, я никогда не рассматривала ни Шеба, ни его закадычного друга Анта как своих вероятных возлюбленных. Первый, с перебитым носом, не отличался красотой, а второй был глуповат. Но я все равно их любила – как братьев.

Когда мать умерла, отец сильно запустил и себя, и меня. Мы и так жили в нищете, а после этого стало еще хуже. Почти все время я проводила на улице, набираясь там вовсе не тех привычек, которые положено иметь урожденной леди. А когда отец заболел чумой и сгорел всего за несколько дней, те двое слуг, которые еще у нас работали, забрали последнее, что оставалось в доме, и исчезли. На меня им было плевать.

Я осталась одна. Совсем одна.

Улица стала моим вторым домом – к себе я приходила лишь ночевать. На улице я искала пропитание и – пыталась – дружбу. Однако другие дети меня не привечали. Хоть и маленькие, они чувствовали, что я не из их круга, и предпочитали издеваться. Я их так же сильно ненавидела в ответ.