Однако тропиночник ничего не ответил ей. Он на секунду замер, внимательно к чему-то прислушиваясь.

– Ладно, а кто это идет? Вроде наши, и вроде не совсем – чуткий слух тропиночника первым уловил шаги, доносившиеся издалека, от места, где одна из дорожек делала несколько крутых поворотов, огибая небольшие холмы, заросли и буреломы. Всех, кто шел по ним, он слышал на большом расстоянии, отчего легко мог определить, человек ли это или кто-то из местных обитателей.

– Ты меня даже заинтриговал, —каменник тоже обратил внимание свое на дорогу. – Первый раз вижу, что ты сомневаешься.

– Есть у меня одна догадка, – начал было тропиночник, но каменник только коротко кивнул, давая знать, что понял его мысль.

Впрочем, ждать пришлось недолго. Через некоторое время хорошо знакомый свист заставил тропиночника громко и весело крикнуть в сторону шагов, слышимых уже совершенно отчетливо:

– Ну что, лешие вы мои, куда путь держим?

Не менее громкий голос откликнулся, разносясь эхом между деревьев:

– Сейчас сам все увидишь.

Из-за поворота показались три фигуры. Две из них каменник узнал сразу: хвойник и листвяница, обычно сливавшиеся с растительностью, на дороге были видны и даже слишком заметны: высокие, с раскидистыми шапками зелени на голове, ветками и листьям по всему телу, из-за которых выглядывали их лица: чуть более темное у хвойника и округлое, березово-белое у его спутницы.

Третьего каменник видел впервые, и именно на него обратил все свое внимание. Тем более что силуэт был едва различим, и лишь некоторые черты угадывались в нем, позволяя предположить, что принадлежит он человеку. Точнее сказать было нельзя, уж очень блеклой, как бы утратившей цвета была эта фигура.

– Ох, надо же, – пробасил хвойник. – И ты здесь.

В довесок он помахал каменнику рукой.

– А вот и тот, кого мы хотели встретить больше всего. К тропиночнику отправились, чтобы тебя найти. Он-то лучше всех у нас знает, кто где топчется.

– Как видишь, я здесь топчусь, – отозвался каменник. – А это, стало быть, к нам?

– Да, – протянул хвойник. – Листвяница его нашла вот совсем недавно, как только туман спал. Расскажи, как оно получилось.

Листвяница небрежно смахнула ветку, лежавшую у нее на лбу на манер пряди, и начала:

– Мы с хвойником обычно вместе везде ходим, сами знаете. А сегодня я задержалась, ушла вишневые кусты смотреть, и слышу шорох. Ну, думаю, туристы опять пришли, полезли собирать. Так ведь рано еще, какая может быть вишня. А потом вижу его. Я тут самая молодая и сама почти ничего не помню, так я тогда напугалась. Но как только на него посмотрела, сразу поняла, что это наш.

– Ты это поняла, когда он тебя увидел и попятился, – усмехнулся хвойник. – А что он там крикнул, даже я услышал.

– С непривычки случается, – заметил тропиночник.

– На крик сразу пришел хвойник, – продолжила листвяница. – А этот стоит у березки, спиной к стволу и смотрит на нас.

– И конечно спрашивает, где он оказался и кто вы такие, – рискнул предположить каменник, для которого эта история становилась все интереснее.

– Ага, все так и было, – кивнула листвяница. – Я ему начала объяснять, а он не понимает ничего.

– Потому что ты объяснять не умеешь, – рассмеялся хвойник.

– И ты тоже хорош, – возразила листвяница. – Как ты ему сказал? «Теперь это твой дом».

– Но ведь правду же сказал…

– Все это замечательно, – вмешался каменник. – А теперь лучше будет, если мы с ним останемся наедине и поговорим. Я спокойно все ему объясню.

Он повернулся к стоявшей неподвижно фигуре и произнес, внимательно и насколько возможно приветливо посмотрев в глаза (впрочем, глаз он толком рассмотреть не смог):