– Я сам за себя рад, – рассмеялся Натан. – Мне надоели эти смотрины невест, которые устраивали родители. Не говори моей Натали, что я носил огромные диоптрии и брекеты в школе. Я эти фотографии сжег.

Марта видела, что Натан по-настоящему счастлив. Жениться его насильно, конечно, никто не заставлял, но для всей его родни это была идея фикс. Все друзья были в это вовлечены. Она, конечно же, рассказала Натану, что его родители просили присмотреть ему подружку, но сам заговор вызывал у нее, скорее, умиление.

Родители опекали его, тридцатичетырехлетнего мужчину, как маленького и считали себя ответственными за его холостятский статус. На Марте в период активного сватовства лежала ответственная миссия – дать первую оценку выбора их любимого единственного ребенка. Подруга детства, конечно, в личную жизнь Натана не лезла, но, когда она познакомилась с Натали, его выбором осталась довольна. Младше его на десять лет, она отличалась от своих ровесниц скромностью и молчаливостью. Зато Натан при ней не умолкал ни на минуту. Это было на него не похоже, и Марта искренне радовалась, что друг весь искрился, как оголенный провод.

К свадьбе родители начали готовиться еще до того, как Натан сделал предложение Натали. Даже созвучность их имен родители называли хорошей приметой для пары. Друг детства то ли в шутку, то ли всерьез настаивал, чтобы Марта стала его шафером на свадьбе. Конечно, она отказалась, но ей было приятно, что их дружба для него так много значит. И это было взаимно.

После смерти матери именно Натан занимался всеми вопросами по организации похорон, и именно он взял на себя миссию вывести Марту из депрессии от нахлынувшего одиночества. Даже пару раз знакомил ее со своими друзьями и коллегами, пытаясь выдать замуж. Но они были клонами самого Натана, и все первые свидания с ними становились последними.

В день своей свадьбы Натан терроризировал телефон Марты. Планировалось, что торжество пройдет с размахом, и молодожену было важно мнение своей подруги: она-то уж молчать не станет и скажет всю правду и поставщикам, и организаторам. Поэтому «ревизор» приехала за два часа до начала церемонии и с важным видом выслушала весь сценарий свадьбы, проверила трезвость шафера, выпила бокал вина за здоровье молодых с его родителями и в итоге осталась довольна. Теперь все, что ей хотелось, – найти тихий уголок и почитать какую-нибудь книжку из семейной библиотеки.

– Ты не забыла, что за тобой первый тост? – Натан как мог строго посмотрел на Марту. – А что с твоей прической? Ты линяешь? – он сам от души засмеялся своей шутке и погладил подросший ежик на голове Марты.

– Да, животные всегда удивляли меня своей мудростью. Иногда шкурку полезно сбрасывать, – рассмеялась Марта. – Я так выгляжу помоложе, как думаешь?

– Да ты нестареющая какая-то. У меня уже спрашивали, что за девочка-подросток около тебя крутится, – Натан развел руками. – Я им сказал, что ты не моложе меня. Они очень удивились.

– Слушай, да ты научился делать комплименты?

– Да я честно говорю! Можно мне рассказывать, сколько тебе лет?

– Нет. Я еще расту, – Марте неожиданно для нее самой понравился комплимент, и она от души засмеялась.

– Кстати, ты в курсе, что те, кто говорит тост, поднимается по специальной винтовой лестнице, прикрепленный к двухсотлитровому бокалу, черпает вино и выпивает весь черпак до дна?

– Что? Ты шутишь? Я думала, это декоративный фужер! Там что? Настоящее вино?

– Ну, конечно! На моей свадьбе нет декораций! У нас все по-настоящему!

У Марты буквально вытянулось лицо. Пятиметровый бокал, обвитый позолоченной винтовой лестницей, был наполнен доверху.