Девочка родилась, когда её отец, Георг, еще не имел отношения к монастырской жизни. Увидев дитя, которое появилось на свет слабым и нежизнеспособным, будущий игумен отнесся к возможной скорой смерти ребенка относительно спокойно. Но как только взял младенца на руки и тот посмотрел на него своими ясными глазами, зарыдал и дал обет, что посвятит себя богу, если ребенок выживет. Так и случилось. Девочка выросла красавицей, а Георг ушел в монастырь и стал монахом, а затем игуменом, отцом Дамианом. Несмотря на свою всепоглощенность заботами монастыря, который теперь был на его попечении, отец Дамиан не забывал о своей семье – навещал свою, теперь уже бывшую, жену, Кларису и наблюдал за тем, как растет его дочь, Инес, ради которой он дал обет и надел сутану.

За ней то и стал охотиться демон, который решил таким образом отыграться за неудачу с Теодорой, и заместить таким образом неприятные воспоминания.

***

Игумен назвал свою дочь Инес будто в насмешку над ее естеством. Она, как и Теодора, слишком рано начала свою «войну» с упованием родителей, которые нарекли ее Инесс не просто так, а чтобы обезопасить ее душу от посягательств демона. Имя Инес значило "невинный, чистый, безгрешный". Надо сказать, что Инес довольно рано начала ревновала отца к его «работе», как она воспринимала его служение церкви и богу в благодарность за то, что девочка осталась жива. Детский протест со временем разросся до такой степени, что Инес буквально провоцировала отца тем, что заигрывала с мужчинами у него на глазах или так, чтобы ее проделках он узнавал одним из первых. Могла ни с того ни с сего усесться на колени к общему знакомому и сидеть так, обняв обалдевшего гостя дома за шею.

Сначала это воспринималось как детская шалость – девочка редко видит папу! Потом поняли, что это уловка – при появлении отца Инес запиралась в своей комнате и не покидала ее, пока отец не уходил обратно в свой монастырь. Обитель все больше становилась для него домом, а семейное гнездышко, в котором оставалась бывшая жена и росла Инес – во временное пристанище и как правило, без ночевок.

– Если так пойдет и дальше, она сама организует в нашем доме лупанарий! – беспокоилась ее мать, Клариса. Отец Инес, который уже успел зарекомендовать себя на церковной поприще, реагировал рассудительно:

– Твое беспокойство оскорбляет нашу дочь. Ты сама себя пугаешь. Хочешь, чтобы я ее закрыл в монастыре? Хоть завтра, только скажи. Но потом не жалуйся и не гноби меня, если она вдруг решит, что там ей лучше и примет постриг.

Монашества для дочери не хотел ни отец, ни мать, в этом они были единодушны и оба не представляли, как удержать дочь от преждевременных отношений с мужчинами. Их мечтой было выдать Инес замуж, как в свое время поступили родители Теодоры. Сбыть с рук непутевое дитя – не способ поправить дело, история Теодоры это показала. Но кто пользуется чужим опытом в таких вещах? В лучшем случае посплетничают и решат:

– О, нет, этот ужас не про нас.

***

Общей заботой родителей Инес стала ее невинность, которая ценилась наряду с приданным. Но этот «товар» умело подделывали, а если разоблачали обман, то мало кто решался публично в таком «упс» признаваться – свадьба уже состоялась и подарки получены.

После первой брачной ночи общественность получала «достоверные» доказательства, что невеста была до брака цела и только теперь по праву может называться женой – муж постарался и свидетельствует, что все сказанное – истинная правда. Многие, помня о своем опыте, вежливо скрывали усмешку и поздравляли молодых с удачным началом. Потом ждали появления младенца… вот уж где могли быть сюрпризы, если сроки выдавали обман и все с интересом всматривались друг в друга, пытаясь угадать – кто же отец. Чужая семейная жизнь всегда интересна тем, что полна тайн и неожиданных разоблачений – на этом фоне своя не кажется такой абсурдной и бессмысленной.