- Лучше нет и не будет.

Повернулся ко мне и с вызовом посмотрел в глаза.

- Сама выбрала жить в нищете.

- Я не жалею.

- Молодец. Крутая ты.

Снова отвернулся и с напряжением дернул ключ в сторону.

- Твою мать, давай, сука, откручивайся!

За инструментом ходил к соседу Ивану с третьего этажа. Единственный мужик у нас в доме. В основном одни пенсионерки вдовы. Дом так и называли - Вдовий Чертог. Я не думала, что вот этот мажор, наглый, надменный, всегда одетый в дорогущие вещи, пойдет к нашему алкашу инструмент просить, да еще и общий язык с ним найдет.

- Может, перерыв сделаешь? Пообедаем.

- Сейчас. Закончу и сделаем. Чертов кран, не откручивается.

Дернул сильнее, кран соскочил, и вода струей ударила к потолку. Я завизжала от неожиданности и тут же расхохоталась. Демьян пытался усмирить неиссякаемый поток, на визг прискакала Поля и с криками:

- Фонтанчииииик. - принялась шлепать по воде.

Демьян весь мокрый побежал перекрывать воду, фонтан продолжал бить, как взбесившийся вулкан, Поля визжит, я бегаю с тряпками и понимаю, что выбирать воду бесполезно и что баба Аня с четвертого скоро прибежит и будет размахивать кулаками. Наконец-то вода перестала брызгать, и теперь я стояла вся мокрая чуть ли не по щиколотку в воде. Забежала вторая соседка и утащила дочку к себе - поить чаем и показывать мультики. А я принесла два ведра и принялась собирать воду. Юбку завязала на бедрах, чтоб не намокла, волосы закрутила на макушке.

Его заметила, когда выжимала тряпку в ведро. Застыл в проеме, смотрит опять дико, страшно. Дышит тяжело.

- Лифт отключили, бегал пешком за Иваном, потом вместе воду перекрывали.

Белая майка облепила красивое, молодое тело. Мне видны кубики пресса, напряженные маленькие соски, плоский живот с родинкой у пупка. Штаны прилипли к сильным ногам, обрисовали напряженные мышцы бедер, колени и накачанные икры.

- Ты весь мокрый.

Поймала его взгляд, устремленный на мою грудь, к которой прилипло тонкое домашнее платье. Тут же скрестила руки, чтоб не видел, как сжались кончики от прохлады и возбуждения.

- Ты тоже. – голос хриплый, срывающийся полоснул по нервам.

Шагнул ко мне, и я почему-то не отступила назад, а протянула руку и тыльной стороной ладони вытерла воду с его щеки. Желваки на скулах Демьяна дернулись вместе с кадыком на длинной шее. И этот взгляд. Откровенный, пошлый, наглый. Мне хочется от него спрятаться, исчезнуть, и в то же время чтобы не отводил глаз, смотрел на меня… так, как никто и никогда. Перевела взгляд на его мокрые, полные губы и снова посмотрела в расширенные зрачки парня.

А он вдруг резко наклонился вперед. От неожиданности я дернулась всем телом, и он замер, едва касаясь губами моего рта. От этого почтиприкосновения было щекотно и до дикости хотелось податься вперед, чтобы ощутить в полной мере, какие они… его поцелуи.

- Давно хотел… представлял, какие они… твои губы. С самой первой встречи… они казались мне сладкими, как дикая малина.

Коснулся пальцами и очертил контур моего рта.

- Не надо…

Уперлась ладонями ему в плечо, и вдруг снова брызнула вода. Как выстрел. Как спусковой крючок где-то внутри, и этот большой, чувственный рот вцепился в мои губы с бешеным напором. С какой-то первобытной яростью, силой. Тяжело дыша, хрипло выдыхая, сминая мои мокрые волосы обеими руками, и я не понимаю, как мои ладони скользят по сильной спине, проникая под мокрую ткань, сжимая жадно прохладную кожу, царапая ее ногтями. Я захлебываюсь водой и его жадными поцелуями, его языком, который нагло таранит мой язык. Зажимает его, скользит по нему змеей, вызывая ответную дрожь во всем теле, вызывая невыносимое желание ощутить сильнее, еще, больше. Чтобы целовал до синяков, чтобы кусал мои губы. Он отрывается и снова сжирает мой рот, и я жмусь грудью к его груди. Мы настолько мокрые, что мои соски царапают его кожу, напрягаются от соприкосновения с холодной тканью. Мы оба мычим, хрипим, как голодные звери, задыхаясь. И я не понимаю - то ли отталкиваю его, то ли сжимаю руками мокрые волосы и сама терзаю его губы.