— А может, ты и правда чудовище… — произнесла я вслух. — Сандро Бруни… Цербер!..

И удивилась тому, как сильно дрожал голос. Страх стальными тисками сковал сердце. Стало трудно дышать, точно воздух наполнился крошечными кристалликами льда, и они больно ранили легкие при каждом вдохе.

Я все же поддалась панике. Стремясь поскорее найти нужные снимки, я одну за другой раскрывала папки, но от этого мне становилось только хуже.

Гул вытяжек стал сильнее. Теперь к общему шуму добавилось странное перешептывание, потрескивание и шуршание. Точно кто-то невидимый прогонял меня из убежища Сандро.

— Да-да, вы правы, мне лучше уйти, — согласилась я, обращаясь неизвестно к кому.

Но постороннее присутствие ощущалось крайне сильно. Меня ощупывали, толкали в спину едва заметными прикосновениями. И одновременно изучали, будто проверяя на устойчивость. Возможно, пытались сказать нечто важное, но я не хотела этого слышать.

Метнулась к выходу. Но только лишь для того, чтобы обеими ладонями упереться в закрытую дверь.

Слезы брызнули у меня из глаз. Непослушными пальцами я принялась набрать код, но дверь и не думала открываться.

— Нет, не может этого быть! — крик сорвался с моих губ, но не смог заглушить нарастающего рокота «друзей» фотографа.

Я пять раз набрала код, прежде чем осознала простую истину. Изнутри замок открывался другим кодом. Сандро все предусмотрел. А я нет.

Зажав уши руками, метнулась к полкам. Доставала фотографии из папок и рвала их — все, что попадались под руку. Казалось, не остановлюсь, пока не уничтожу их все.

Недовольный рокот превратился в рев, но я не могла остановиться. В меня словно дьявол вселился. Голова шла кругом, перед глазами плясали черные точки, еще секунда — и упаду в обморок. Или сойду с ума от злости и бешенства.

Такой меня и застал Сандро. Как вихрь, ворвался он в кабинет, схватил в охапку и потащил прочь. А я брыкалась и исторгала ругательства, такого со мной еще никогда не было. Я не понимала, что творю. Но искореженный разум приказывал немедленно продолжить начатое, не останавливаться, пока последняя фотография не превратится в труху.

— Что они сделали тебе?! — кричал Сандро. — Зачем ты вообще влезла туда! Я же предупреждал этого не делать… Мадонна! Ты только посмотри на себя!

Он подтащил меня к огромному зеркалу, но я не хотела в него смотреться. Извернулась и укусила Сандро за плечо.

Мужчина перехватил мои руки, плотно прижал их к моему телу. И все же поставил меня перед зеркалом, не позволяя отводить взгляд.

И я испугалась собственного отражения. Из зеркальной глади смотрела сумасшедшая: с блуждающим взглядом, бледными щеками и дрожащими губами.

— Нет! Это не я… не хочу!

Слезы хлынули у меня из глаз, и наваждение спало. Я стала просто испуганной девчонкой, нарушившей обещание. Шум в ушах прекратился, дыхание восстановилось.

— Прости… — прошептала я и стала оседать. Ноги стали как ватные и не могли удержать вес тела. — Спасибо, что спас.

Сандро не ответил, но подхватил меня на руки и отнес в мою комнату. Бережно уложил на кровать.

— Как только ты придешь в себя, отвезу тебя в город, — распорядился он. Поднял камеру, сделал снимок. — Не хочу подвергать тебя опасности.

Сообщив свое решение, он ушел, оставив меня одну. Оставалось только обессиленно откинуться на подушку и закрыть глаза. Хотелось разрыдаться, но запас слез иссяк. Вот так одним необдуманным поступком я лишилась возможности выполнить задание. Да, наверное, и самой работы лишилась — Николаич не станет доверять серьезные дела такой рохле. Так и проведу остаток жизни в архиве, задыхаясь от пыли и неисполнившихся надежд.