Никто и никогда больше не вспоминал, как появилась девочка в семье. Филимоновы не мыслили себя без этой милой, любимой малышки. Каждый момент своей жизни Валерий стремился провести со своей любимицей, ему было неведомо, что чувствует родной отец к своей дочери, но его любовь к Алёнке была безгранична. Его сердце млело, когда он брал её на руки, кормил и укладывал спать. Болела Алёнушка за год лишь однажды, и Валера всполошился так, словно он не был врачом, а простым обывателем. Отложить плановые операции не удалось, но, желая быть с дочкой рядом, он попросил мать заменить его в операционной. Сам давал ребёнку лекарство, ставил горчичники, измерял температуру, не спал ночами, когда Алёнке было совсем плохо, и она подолгу плакала, прижимаясь к отцу.

Первое слово девочки было – Тина, так она назвала няню. Валера расстроился, но добрая женщина быстро научила девчушку говорить «папа».

Алёнка обожала отца, но ему редко удавалось проводить время с ней. Как только малышка научилась ходить, Алевтина Владимировна стала приезжать в клинику, чтобы отец и дочка виделись почаще. Больница располагалась на огромной ухоженной территории, и няня с Алёной прекрасно проводили время: сидели в беседке, гуляли по зеленым аллеям, лежали на траве газонов, играли в мяч, частенько обедали и ужинали в отделении и только на ночь возвращались домой.

Счастье было беспредельно, если и Валерий Петрович уезжал вместе с ними, но чаще доктор был занят. Экстренные и плановые операции – это и есть жизнь талантливого хирурга во все времена.

Как-то Валерий Петрович как всегда нёсся по своим многочисленным делам, не разбирая дороги, и налетел на санитарку. Та упала, вода из её ведра разлилась по всему коридору.

– Простите, простите меня, – проговорил Валерий, помогая девушке подняться. – У вас ничего не болит?

– Болит, – прошептала она, встав, – больно наступить.

–Давайте-ка я вас осмотрю. Жанна, – обратился он к медсестре, подскочившей к ним, – попроси кого-то убрать тут всё.

Сам же легко подхватил санитарку на руки и зашёл в ординаторскую со своей неожиданной ношей.

– Если и есть травма, то всего лишь небольшое растяжение, – вынес доктор свой вердикт после осмотра. – Полежите здесь немного, думаю, через час-полтора всё будет хорошо. Рентген точно не нужен.

– Спасибо, доктор, – девушка подняла на него глаза, и Валерий замер на несколько секунд.

Глаза были зелёные, огромные, ресницы светлые, словно золотые, брови тоже блестели золотом! Кожа тонкая, почти прозрачная полыхала огнём.

– Вы кто? – потрясённо спросил Валерий.

– Женя, – тихо ответила девушка.

– Что вы у нас делаете? – Валера никак не мог успокоиться.

– Работаю, – снова тихо ответила Женя.

– Кем? – недоумевал Валерий.

– Санитаркой. Вы меня в коридоре с ведром воды только что сшибли.

– Почему я вас раньше не видел? – Валера тоже перешёл на шёпот.

– Не знаю, – удивлённо ответила и добавила, – я сегодня третий день у вас.

– Почему санитаркой? – не унимался Валера.

– Место главврача занято! – не меняя интонации и не прибавляя громкости, сказала Женя абсолютно серьёзно.

И этот ответ вывел наконец-то Валеру из оцепенения, он громко рассмеялся. Женя, глядя на него, сначала хихикнула, потом осмелела и тоже начала смеяться собственной удавшейся шутке.

Отсмеявшись, Валерий проговорил:

– Я серьёзно!

– И я серьёзно, – вновь пошутила девушка.

– Да, это проблема. Главврач уж лет двадцать здесь один и тот же, – веселился доктор.

– Так и я о чем, – вторила ему Женя.

– Ой, – спохватился он, – меня Валера зовут.

– Филимонов Валерий Петрович!

– Откуда вы знаете? – изумился врач.