Появился официант и спросил, что мы будем на завтрак. Элла явно никуда не торопилась, расспрашивая его о различных видах блинчиков и о том, какие овощи подаются к омлету. Если бы я не знал ее, я бы подумал, что она – ресторанный критик.

Я по-прежнему не мог произнести ни слова, когда Элла спросила:

– Ну, каков твой следующий вопрос?

«Кто эта девушка и почему она выбила меня из моей же игры?»

– Ну хорошо, хорошо, – я неловко раскашлялся, пытаясь прийти в себя. – Почему ты считаешь меня плохим пилотом?

– Я не считаю тебя плохим пилотом. Я считаю, что ты необычайно одаренный пилот. – Она как-то странно на меня посмотрела. – Не знаю, слушал ли ты мой подкаст или нет, но я целых десять минут потратила, распинаясь о том, как безупречно ты адаптируешься к любым условиям, совершенно не обращая внимания на соперников.

– Ты задавалась вопросом, кто же приносит победы, я или болид «МакАлистера».

– Задавалась. Но я никогда не говорила, что это мое личное мнение. И все же мне стыдно. – Ее щеки озарил румянец. – Мне не стоило быть такой резкой. И за это я прошу прощения. Ну что, мир?

Она протянула руку и выставила мизинец. Она собиралась заставить меня поклясться на мизинчиках? Я уставился на нее, пытаясь понять, всерьез ли она рассчитывает, что я на это пойду? «Вашу ж мать». Какую-то частичку моей души убивало признавать это, но, возможно, Тео был прав и мне действительно стоило дать ей шанс. Вот только чем ближе я подпустил бы к себе Эллу, тем больше вреда она могла мне нанести и тем быстрее поняла бы, сколько тараканов на самом деле скрывается в моей голове.

Сделав глубокий вдох, я протянул мизинец, закрепив соглашение. Взгляд, которым она наградила меня в ответ, вызвал прилив крови к моему члену. «Предатель».

Она не увиливая ответила на все мои остальные вопросы. Основываясь на ее резюме, текстах и блестящей рекомендации Джорджа, я и так знал, что Элла умна. Но разговор с ней только подтвердил это. Мы были словно героями из любимого фильма Милли «Красавица и чудовище». Роскошная независимая женщина и самовлюбленный эгоистичный хмырь. К сожалению, а может, и к счастью – смотря как посмотреть – для Эллы, я не был снаряжен для эмоциональных гонок под названием любовь. И, к сожалению для меня, она не собиралась растворяться в экстазе страсти.

Я и не надеялась, что с Блейком будет легко работать, но предложение секса без обязательств уж совсем ни в какие ворота не лезло. Он еще и озвучил его таким будничным тоном, словно предлагал поездку на «Убере» пополам разделить. Когда я рассказала Поппи, она назвала меня дурой за то, что я отказалась. Она все твердила, как было бы круто, если бы я смогла описать в книге его навыки и на трассе, и вне ее. «Да ну нафиг».

Я не лгала Блейку, когда говорила, что не занимаюсь сексом без обязательств. Я пыталась, но для меня это не работало. Я слишком ценила эмоциональную близость.

К его чести, он с достоинством воспринял мой отказ и с тех пор ни разу не заставил меня почувствовать себя неловко в его присутствии.

Однако наша беседа действительно помогла мне пройти тот странный тест, который он устроил. Блейк сдержал данное на мизинчиках обещание и наконец-то позволил мне проводить с ним время.

Мы гуляли вокруг трассы на автодроме имени Жиля Вильнева, где проводится Гран-при Канады – Блейк поступал так перед каждой гонкой, – когда он спросил меня, на какой самой высокой скорости я когда-либо ездила.

– Я как-то раз разогналась до ста сорока пяти километров в час, и меня остановили за превышение скорости, – призналась я, когда мы добрались до конца трассы. – Я отделалась предупреждением и с тех пор больше не лихачила.