Чай? Сьюзен чуть не расхохоталась. А вдруг Кон пожелает узнать, откуда у них этот чай? Большинство населения Англии потребляло контрабандные товары, если могло их заполучить, но всегда находились такие, кто принципиально выступал против контрабанды.

Возможно, Кон не станет нарушать традицию прошлых поколений и заключит с бандой из Драконовой бухты джентльменское соглашение, хотя, судя по всему, это маловероятно. Он служил в армии, привык исполнять приказы и соблюдать законы. Едва ли теперь занятие контрабандой покажется ему романтичным.

Если он пожелает, она будет покупать все продукты у легальных торговцев, то есть в десять раз дороже, и станет посмешищем для всего южного побережья, где большинству населения такие цены не по карману. Почему бы правительству не взяться за ум и не понять, что если снизить пошлины, то в результате уплаты налогов можно гораздо быстрее пополнить государственную казну? Конечно, это положило бы конец контрабандистским рейдам, а это повлекло бы за собой обнищание населения. Это был тупик, выхода из которого она не видела.

Мэйси разожгла очаг и, подбросив угля, поставила на огонь огромный чайник с водой.

– Приготовь его светлости какой-нибудь суп на скорую руку, – велела ей Сьюзен, уже взяв себя в руки.

Что делать дальше? Спуститься вниз за Эллен и Джейн или переодеться? Что, если Кону вздумается прийти за ней сюда? Ей хотелось предстать перед ним облаченной в строгую униформу экономки.

Она помчалась в комнаты, которые занимала предыдущая экономка и где Сьюзен не стала ничего менять, добавив всего несколько рисунков с изображением насекомых и книги. Ей очень нравилась ее спальня и крошечная гостиная – это было единственное место, где она могла уединиться.

Она воспитывалась в поместье Карслейков в любви и заботе, но, поскольку дом был тесноват и не у каждого члена семьи имелась собственная комната, много времени проводила вне дома. Так они и повстречались с Коном, а потом…

Взглянув в зеркало, она увидела свое бледное лицо, перепачканное сажей, и волосы, стянутые на затылке, и пришла в ужас. Нет, не в таком виде мечтала она снова встретиться с Коном… нет, с графом! С графом Уайверном, который теперь не имеет к ней никакого отношения.

Сьюзен сняла сюртук, а потом и остальную одежду, смыла с лица сажу, надела свежую сорочку, легкий корсет и одно из своих простеньких серых платьиц, поверх которого приколола туго накрахмаленный белый фартук.

Не так, конечно, ей сейчас хотелось выглядеть, но это все же было лучше, чем раньше: такая одежда защищала, как боевые доспехи.

Собрав в узел каштановые волосы, Сьюзен заколола его шпильками и надела чепец, превратившись в чопорную старую деву, а чтобы придать дополнительную прочность своим доспехам, накинула на плечи кружевную косынку.

Где-то внутри, словно тревожный набат, звучало предупреждение: «Беги, пока не поздно, тебе не надо с ним видеться!» Но это шло вразрез с ее потребностями: ей очень хотелось и видеть, и слышать этого мужчину, в которого превратился тот юноша…

С трудом проглотив комок, подступивший к горлу, она храбро вышла из комнаты и опять направилась в кухню.

Из трех горшков на плите уже поднимался пар, а Мэйси тонко шинковала овощи. Сьюзен похвалила ее, взяла лампу и пошла к лестнице, что вела в холодные подвальные помещения замка.

Это была временная отсрочка: наверху ее по-прежнему ждала встреча с новым графом.

«Интересно, – думал Кон, – сколько должен ждать граф в своих великолепных графских апартаментах, пока его обслужат?» Хотя сейчас он находился не в графских апартаментах – насколько помнил, эти помещения всегда назывались комнатами Уайверна, – а обслуживание здесь, по-видимому, осуществляется со скоростью улитки.