– Да? Хоть убей не помню!

– Еще бы, – захохотала Маринка.

– Вот что за несправедливость, пили вместе, а плохо одной мне, ты вон бодрячком, Аська тоже наверняка на все сто выглядит, а я чувствую себя как стоптанные тапки по акции. Ладно, пошли, кофе тебе сварю. Заодно позвоним Валентине Кузьминичне, вдруг она не может сегодня.

Уже дома налив Маринке собственноручно сваренный кофе, Алёнка набрала номер Валентины Кузьминичны.

– Да, Алёна, слушаю! – после первого гудка раздался бодрый голос старушки.

– Доброе утро. Я тут фотографию выбрала, когда к вам можно заехать? – промямлила Алёнка.

В душе она очень надеялась, что старушка не возьмет трубку или не сможет встретиться, почему-то ей ужасно не хотелось ехать, а сидящая на кухне бодрая и свежая Маринка сильно раздражала.

– Да хоть сейчас приезжай! Я всё равно дома целый день, – Валентина Кузьминична разрушила все надежды Алёнки.

– А ничего если я с подругой буду?

– Можешь всех своих подруг притащить. Жду! – И Валентина Кузьминична отключилась.

– Отлично! Давай, в душ, что ли, сходи, похожа черт знает на кого, – скомандовала Маринка, а я пока пакеты твои разберу.

– Раскомандовалась тоже мне, – проворчала Алёнка, но послушно поплелась в душ.

Когда она спустя пятнадцать минут вышла оттуда практически другим человеком, кухня сияла чистотой, продукты были разложены в холодильник, а купленное только что мясо замариновано.

– Я тут чуть-чуть похозяйничала у тебя. Ты же это мясо запечь хотела? Правильно я поняла? Что, Васька опять обиделся из-за вчерашнего?

– Маринка, я тебя обожаю! – промурлыкала Алёнка и повисла у подруги на шее.

– Да ладно тебе, мы же подруги. Беги, давай одевайся, а то неизвестно, сколько мы у старушки просидим, а нам же еще детей из школы забирать. Или ты опять свекровь хочешь попросить?

– Ой, нет! Ты что! Уже бегу. Кстати, там в пакетах должна была быть коробка печенья бельгийского.

– Да я уже ее в отдельный пакет сложила, вместе с бутылкой вина, которую я купила, ты же это старушке решила подарить? Неудобно с пустыми руками ехать, это ты права.

За столько лет дружбы девчонки научились понимать друг друга с полуслова.

Когда они спустя полчаса подъехали к дому Валентины Кузьминичны, настроение у Алёнки было почти отличное. Старушка жила в сталинском доме, который летом наверняка утопал в зелени. Но сейчас, осенью, вокруг были лишь голые деревья, да огромное количество дворовых котов шныряли туда-сюда. Без труда найдя нужный им подъезд, подруги поднялись на четвертый этаж и позвонили в квартиру.

Им открыла тучная женщина в бархатном цветастом халате. Она мало отличалась от фотографии, которую до этого видела Алёнка. Копна рыжих волос была уложена в ту же самую высокую прическу. На шее поблескивала нитка жемчуга, в ушах сверкнули крупные рубины. Она не отличалась тонким вкусом, но производила весьма приятное впечатление.

– И кто из вас Алёнка? – пробасила Валентина Кузьминична.

– Это я, а это моя подруга Маринка, – представилась Алёнка.

– Проходите на кухню, не на пороге же стоять. – И Валентина Кузьминична поковыляла в сторону кухни. – Обувь только снимите, у меня тут паркет, а то взяли моду в уличной обуви шастать.

Девчонки переглянулись и поспешно разулись. Несмотря на свой возраст, собеседница производила впечатление человека, которому мало кто рискнул бы перечить.

Из длинного темного коридора девчонки попали на неожиданно большую и уютную кухню. На окнах висели кокетливые розовые занавесочки, на столе на скатерти с ручной вышивкой красовался самовар! Только мебель была хоть и добротная, дорогая, но совершенно не вяжущаяся с обстановкой и не подходящая самой хозяйке. Белые шкафчики были украшены позолоченными вензелями. Такие же вензеля были и на белом круглом столе с массивными выгнутыми ножками и на стульях обитых почему-то бордовым бархатом. На стенах были светлые обои в мелкую розочку, а на паркетном полу лежал светлый огромных размеров ковер с длинным ворсом, глядя на который Алёнка тут же представила, сколько сил требуется хозяйке квартиры, чтобы содержать его в чистоте. Чувствовалось, что у хозяйки этой квартиры были деньги, но вот со вкусом как-то не сложилось.