Прошло пару секунд, прежде чем вопрос наконец дошёл до Михаэля, но за это время Элис уже поймала направление его взгляда, и комок припал к её горлу, а нижняя губа задёргалась от обиды.

– Мог хотя бы «спасибо» нам сказать, – глухо бросила она ему в спину и запахнулась шалью до самого носа. – Мы, между прочим, родных разгневали, чтобы помочь тебе.

Михаэль виновато потупился. Что-то кольнуло его в районе рёбер, когда, видя, как Элис хмурила лоб, он вспомнил ночь на чердаке пару дней назад. Именно тогда она впервые пародировала перед ним и Сесили Чарли Чаплина в сцене со слепой девушкой из «Огней большого города», помахала в воздухе импровизированной тросточкой и невидимым цилиндром, а он поверил в её актёрский талант и захохотал от её пародии так, что заболел живот. То, какой увлекающейся натурой она была, впечатляло – не каждый способен на такую глубину чувств! – поэтому Михаэль не сомневался: когда она повзрослеет, то обязательно добьётся успеха если не в кино, то хотя бы в театре.

В ту ночь Элис точно так же хмурилась, но не всерьёз, и он улыбался и грустил вместе с ней, когда слепая девушка не сразу узнала Маленького Бродягу после того, как прозрела. Теперь же она злилась по-настоящему, злилась на него и из-за него… Но за что? И почему?

 Михаэль впервые задумался о возможной причине, и она поразила его. Его лоб разгладился. Он скрылся за поворотом, чтобы перебороть противоречивые чувства: безоговорочное обаяние миссис Сазерленд, разочарованное личико девушки, которую он меньше всего на свете хотел обидеть. Сесили проводила его взглядом. Она заметила, как помрачнела сестра, и посмотрела туда же – на лестницу. Догадка, которая пришла к ней, оказалась неутешительной – ну, конечно же! Cherchez la femme! – и она с тяжёлым вздохом заключила:

– Вот же… Сирена! Ещё один моряк погиб на её рифах…

  Ресницы Элис дрогнули, но она ничего не ответила.

Глава 5

Сесили любила семейные празднества не только потому, что обожала суету, что царила в доме перед приходом гостей, но ещё и из-за возможности испробовать свой фотоаппарат «Leica II» во всей красе. Купленный ещё до войны, её лучший друг, на свою беду, имел «немецкого производителя», из-за чего и до сих пор не сыскал расположения полковника Вудстока. Впрочем, другие члены его семейства тоже не жаловали вездесущий объектив и вздрагивали каждый раз, когда «эта маленькая коричневая коробочка» показывалась из-за угла.

– Улыбочку, мама!

Щелчок прозвучал так неожиданно, что миссис Вудсток, помешивавшая тесто для будущих эклеров в миске, вздрогнула, приложив к сердцу руку. Бигуди, что она всё утро аккуратно нанизывала на каждый волос как бусинки, подпрыгнули на месте, а мистер Вудсток загоготал в голос:

– Мне нужно было взять эту коробочку на фронт, Сис, – всё ещё хохотал Джордж, приковыляв на трости из гостиной, и издевательски попенял жене пальцем: – Что, испугалась, душенька?

– Сесилия, милая, – с материнской чуткостью просила дочку Элайза, поправляя пояс розового домашнего халата, – убери его, пожалуйста. Ты не видишь, как я одета? У нас даже праздничный торт ещё не готов!

– А вот эту я подпишу так: «Мама в ожидании зятя», – ещё один щелчок не заставил себя долго ждать, после чего Сесили всё-таки подчинилась матери и медленным шагом вышла из кухни. Улыбка не сходила с её лица. Пусть родные и ворчали сейчас, через пару лет они подерутся за возможность взглянуть на себя из прошлого хоть глазком. Ведь она уже через это проходила!

Пансион и правда с самого утра стоял на ушах, а миссис Сазерленд, любезно допустившая, чтобы под её крышей устроили семейные посиделки, предоставила Вудстокам возможность безраздельно пользоваться прислугой, и даже сама хлопотала по дому. Милая, отзывчивая Полина! Разве её можно любить больше? Элайза Вудсток нашла в её лице огромную поддержку, так что теперь все от кухарки до швейцара носились по дому с цветами и подарками, украшали каждый угол ленточками и бантами, а в воздухе царил такой терпкий липкий аромат, что Сесили не расставалась с носовым платком. Даже маленькие Россини, предчувствуя праздник в доме, бегали по коридорам вместе с Бенджамином и несколько раз сбили её с ног.