Город встретил меня уже практически летней солнечной погодой. Было еще не так жарко, как в самый разгар сезона.

Виктор Константинович, к которому я все же решила заявиться перед отлетом, очень не рекомендовал мне “жариться” на солнце, так как для меня это сейчас очень вредно. Попытался еще раз уговорить меня на лечение, получил категоричное “нет”, устало покачал головой и пожелал мне просто удачи и чуда.

Чуда и мне хотелось. Но надежду о нем я похоронила, как только забрала все свои вещи из офиса. Хотя мое самочувствие было вполне неплохое, и я выглядела как нормальный здоровый человек, но что-то мне подсказывало, что это ненадолго.

Но оказавшись в Испании, в городе-сказке, надежда на чудо возродилась вновь. Я гуляла по узким улочкам, любуясь местным колоритом, мандаринами и попугаями. Первый раз, когда оказалась в Барсе, меня больше всего поразили именно попугаи, летающие и галдящие, словно обычные воробьи в Москве. На них никто не обращал внимания, кроме меня. Я же, как ребенок, ходила с открытым ртом от восторга, пытаясь запечатлеть на свой слабенький телефон каждую увиденную мной птичку.

В этот раз старательно избегала туристических улиц и достопримечательностей, выбирая кафе для завтрака, обеда или ужина, в которых предпочитали трапезничать местные жители. Иногда уезжала на электричке в пригород и, сидя на пляже в одиночестве, любовалась закатом. Я сторонилась любых знакомств. Меньше всего мне сейчас хотелось какой-то интрижки или легкого флирта. Я впитывала воздух и запахи вокруг, пытаясь как можно больше увезти с собой обратно, и вспоминать о них до самого конца.

Единственная достопримечательность, которую мне захотелось посетить — Саграда Фамилия — искупительный храм Святого семейства. Величественный, в готическом стиле, он навевал на меня какой-то странный, непередаваемый трепет. Одна из фишек храма в том, что он строится уже более ста лет, и будет строиться еще, скорее всего, столько же. Мне так хотелось еще раз окунуться в его атмосферу таинственности и сказочности, что даже километровая очередь на вход не пугала.

Нагулявшись по храму, ближе к вечеру, спустилась к набережной к небольшому итальянскому ресторанчику. Присев за полюбившийся столик в углу, с которого можно было любоваться закатом, заказала понравившийся салат с морепродуктами и кальцоне с брынзой и погрузилась в свои мысли.

После объявления диагноза, я перестала мечтать. Все больше погружалась в прошлое, доставая радостные моменты детства, юношества, студенческие годы. Вспоминала первую любовь и то, как на первый взгляд, мы глупо расстались из-за моей одержимости учебой. Я с первого курса вгрызлась в обучение, впитывала знания, не пропуская ни одной лекции. Лев, так звали молодого человека, не мог этого принять и понять. Надо отдать ему должное, он продержался дольше всех — два года, но потом махнул на “заучку” рукой и ушел к более веселой однокурснице. Меня это расстроило, конечно, но немного и ненадолго. На третьем курсе уже появилась первая работа, и времени на личную жизнь не оставалось совсем. Те, кто по своей глупости оказывался со мной рядом, пытаясь строить со мной отношения, вывести меня из бесконечной гонки за знаниями и карьерой, сдавались быстро. Максимум год, и убегали сломя голову. Как-то не задумывалась до недавних событий о моей личной жизни — не до нее мне было.

Ледяной взгляд, холодящий мою кровь я почувствовала сразу. Только принесли мой заказ и, выйдя из своих воспоминаний, запихнула первую порцию салата в рот и подавилась. Так резко меня накрыл холод, причем не снаружи, а изнутри. Я замерла, боясь посмотреть по сторонам, так как вместе с холодом меня сковал жуткий, почти животный страх. Сердце забилось в дикой панике и я была готова упасть в обморок, так и не прожевав свой несчастный салатик. Я крепко-крепко зажмурила глаза, посчитала мысленно до десяти, но не помогло. Увеличила счет еще на десять, тщетно. Открыла глаза и вздрогнула…