Вечером к нам прибежала бабка Валя. Она вопила как резаная, что я, такая нехорошая и невоспитанная девка низшего сорта, посмела избить ее сына только за то, что он мне отказал в моих грязных приставаниях.

Как же ей повезло, что тогда на даче не было папы с мамой. Отец бы ее “Митрофанушку” порвал “как Тузик грелку” за родную дочь. Мы с сестрой тихо выперли ее за дверь, пригрозив при этом, что я пойду сейчас в полицию и напишу заявление на попытку изнасилования, предварительно сняв побои.

Ее это отрезвило, но не надолго. На следующий день я уже узнала от соседей, что сошла с ума, раз позарилась на “сокровище” Валентины. Благо жители дачного поселка оказались вполне адекватными людьми. Большинство не поверило ни одному слову скандальной соседки.

Родители в это время отдыхали на море в Лоо. Приехав после отдыха на дачу, мама грозилась выцарапать глаза, “повыдергивать лохмы” этой “гнусной сплетнице Валентине”. Папа вознамерился отрезать “женилку” ее сыну. Мы с Викой еле удержали их. Пришлось закрывать дверь на ключ и караулить окна.

Потом как-то позабылось все. Да и бабка Валя успокоилась. Ее “Митрофанушка” женился на “никчемной и пустой девке”, полностью “отвадившей сыначку от матери”. Это и стало новой темой для разговоров соседки — перемывать косточки своей невестке. Она отстала от жителей дачного поселка. А когда наш зять выкинул фортель, сбежав в другую страну, бросив мою сестру с грудным ребенком, и попытался отсудить квартиру, купленную сестрой до свадьбы, соседка Валя стала достаточно частым гостем у родителей на даче. Они с мамой постепенно сдружились, обсуждая выходки супругов своих детей.

Несмотря на то, что общение родителей и соседки потеплели, мы с Викой старадись с ней видеться как можно реже. Поэтому ехать на дачу и отмечать мамин День Рождения бабкой Валей мы с сестрой отказались наотрез.

Наскоро позавтракав у родителей, я пошла гулять вместе с племянником и Викой. Мы пошли в местный парк на детскую площадку. Егорка с визгом бросился на детские горки, периодически кричал оттуда “Мам, смотри как я могу”. Он быстро нашел себе друзей и с восторгом носился вместе с ними по площадке.

Мы с сестрой сели на лавочку, беседуя ни о чем. Тему незнакомца из кафе я старалась не затрагивать и тем более не рассказала ей о своем ночном визитере.

— Бывший объявился, — с грустной усмешкой вдруг проговорила Вика. — С ребенком хочет общаться.

— С чего это вдруг? — удивленно спросила я. — Почти четыре года ни слуху, ни духу, а тут на тебе — явился не запылился.

— Я у него то же самое спросила, — задумчиво произнесла сестра.

— Что-то тревожит? — я чувствовала ее напряжение.

— Да, — кивнула Вика. — Не было, не было, и тут явился, как черт из табакерки. Насколько я его изучила за период нашего развода, что-то он задумал. Боюсь, как бы не выкинул чего.

А ведь этот гад вполне может устроить какую-нибудь гнусность. Например, выкрасть Егорку. Я уверена, что сын ему нужен как собаке пятая нога, а вот чтобы что-то выманить у бывшей жены — вполне понадобился.

— Что ты думаешь делать? — спросила я.

— Не знаю, — тяжело вздохнула Вика. — Я все думала про того мужика из кафе. А если это какой-то его знакомый? Может бывший его нанял, чтобы выкрасть Егорку?

Я уверена, что он тут не за этим… А вдруг? Нет. Тот брюнет связан с моим блондином. И похоже у него открылся интерес к моей сестре. Интересно какой? Уверена, что Шурик мне ничего не скажет.

— Мил, — позвала меня Вика, уцепившись мне в руку.

Я взглянула в ее враз побелевшее лицо и, проследив за взглядом, обомлела. Немного в тени, облокотившись о дерево, стоял кафешный незнакомец. Он был в темных очках, но мы с сестрой узнали его сразу.