"Коли я залишаюся один,

[Когда я остаюсь один]

І просто дивлюся в темряву,

[И просто смотрю в темноту]

Чому мені так хочеться вити

[Почему мне так хочется выть]

Про тебе і твоїх мріях?

[О тебе и твоих мечтах?]"

Увереннее..

"Чи не забуду спогади.​

[Я не отпущу воспоминания]

Чи не зможу тебе віддати.

[И не смогу тебя отдать им]

Відпустити в чорне небо.

[Отпустить в чёрное небо]

Назавжди в небо.

[Навсегда в небо]"

Почти шепотом:

"Чи не забуду спогади.​

[Я не отпущу воспоминания]

Чи не зможу тебе віддати.

[И не смогу тебя отдать им]

Коли я залишаюся один,

[Когда я остаюсь один]

І просто дивлюся в темряву,

[И просто смотрю в темноту]

Чому мені так хочеться вити

[Почему мне так хочется выть]

Про тебе і твоїх мріях?

[О тебе и твоих мечтах?]"

Замолчала, поежилась... да, всё же так лучше. В этой чёртовой ночи, в этой тишине уже не так больно, уже не так страшно быть одной.

Вдруг почувствовала, как сзади на плечи что-то упало. Посмотрела – пиджак. Оглянулась – этот чертяка стоит рядом… выдохнула, зажмурившись. Ну как так-то, а? Снова? Да, точно, я мастер влипать в нелепые ситуации! Выдайте мне кто-нибудь Золотую Малину и отправьте уже на заслуженный покой, а?

— Встань, сейчас плед постелю. - Совершенно умиротворяющим тоном пробует убаюкать мою растерянность.

Послушалась. Расстелил плед. Стоп, он за этим ходил в машину? Из-за моей прихоти, серьезно? Ну, допустим.

Села обратно.

— Укрой ноги. — Сел на край спиной ко мне, подогнул колени.

— Спасибо.

Замолчал. Выдохнул и вдруг продолжил:

— Это было красиво.. Если бы не бросил курить, лучше момента и не придумать: ты поешь рядом, я делаю глубокий затяг… выдыхаю, пуская колечки дыма, что стремятся к небу... Да, круто. - Улыбнулся, будто поделился чем-то сокровенным со мной.

Хмыкнула, не найдя слов особых. Он вдруг продолжил:

— Tobacco e Venere riducon l’uomo in cenere.

— Что это значит? - Мельком глянула.

Обернулся ко мне, видимо думая, сказать или нет. И я готова поклясться, что сейчас этот Алексис ухмыльнулся.

— Сигареты и женщины до добра не доведут, Ксения.

Какая глупость! Отвернулась. Укрылась, обняла колени. Стало теплее, намного теплее. Вижу краем глаза, как снова уставился… смотрит опять внимательно, что попроси его составить мой фоторобот, тот явно справится. Снова изучает?

Но всё же это удивительная ночь, такая странная, такая дурацкая, но чертовски красивая... как и этот парень, что сидит рядом, не замечая, как красиво освещена набережная фонарями, как где-то там есть кто-то ещё кроме нас двоих... да так недолго и рассвет вместе встретить.

— Слушай, а почему «чайка»? — В тишине его голос кажется ещё более магическим... странное чувство.

Не сразу решилась ответить, но всё же выговорила:

— Они мелкие, живучие, выносливые и очень настырные.

— Точно ты. — Вышло слишком задумчиво.

— Ага. – Опять обернулась к нему, он в свою очередь приблизился к лицу, почти касаясь меня дыханием, пытаясь всмотреться... снова слишком близко. Слишком... сквозь сумерки вижу в этих глазах девятый вал, теряя на миг дыхание. Резко отвожу голову назад. – Нет - нет уж, даже не думай.

Облизнул губы. Серьезно! Да я всё видела, блин!

— Почему? Тебя же тянет ко мне. – Зуб даю, улыбается.

Выдохнула.

— Только дотронься, руки переломаю!

Ухмыльнулся.

— Посмотрим, Ксюш.

Да к черту! Только хотела вскочить, как резко схватил за ладонь, переплетая пальцы.

— Снова сбегаешь? Я же тебе нравлюсь.

Вырвала руку, вручила пиджак, встала. Взяла туфли, направившись к лестнице и не замечая, что сама говорю:

— Откуда в тебе столько самолюбия, эгоизма? Я не понимаю. Как можно быть таким?

— Это не самолюбие. - Отвечает.