Как оказалось, её сюда подвез главврач Тюрин Евгений Николаевич, который зашёл попрощаться со мной и узнал, что место работы у меня тоже изменилось. В это время, как обычно туда подошла Аннушка и тоже узнала об этом. После занятий Аннушка сообщила, что Тюрин сейчас будет работать в большом здании больницы, через дорогу от нас, и он будет рад видеть меня в любой удобный для этого момент. Евгений Николаевич приглашает тебя в гости. Затем Аннушка передала мне записку с новым номером телефона главврача и сказала, что она завтра подойдёт к обеду, и у неё остаются последние две недели на подготовку. Там ей нужно будет ездить в институт, потому что её записали на общие подготовительные курсу для заочников, Аннушка оплатила за них деньги. Сообщив это, она ушла.

В это время ко мне зашёл представительный человек лет пятидесяти, в хорошем костюме с депутатским значком на груди. Сказал, что зовут его Николай Степанович, он председатель профкома завода КАТЭК, и пригласил меня в строительный вагончик, чтобы познакомить с заместителем начальника завода по строительству Добрыней Никитовичем. Я сказал Ванюше, в случае чего, где меня искать, и ушел с Николаем Степановичем к девяти этажному дому.

– Что это за важная птица такая, заместитель начальника завода по строительству, который сам не может подойти и познакомится, а посылает посыльных? – Подумал я, но не отказал человеку в возрасте, и пошёл на соседнюю стройку.

Кода я вошёл в строительный вагончик, то нисколько в дальнейшем не пожалел о своём приходе. Вначале, я даже не мог себе представить, что жизнь мне подарит несколько месяцев общения с редкой души человеком, который оставит существенный след в моём становлении, как инженера строителя.

За крепким дубовым столом, искусно сделанным хорошим столяром, сидел сильно больной, молодой человек симпатичной внешности. На мой взгляд, ему было лет тридцать пять. При росте сто восемьдесят сантиметров, он весил килограмм сто пятьдесят – сто шестьдесят. Добрыня практически за весь рабочий день не вставал из своего шикарного кресла, потому что он еле ходил, и то в основном до машины, которая отвозила его до порога частного одноэтажного дома в этом же районе города. Там он жил со своей мамой. Дом утопал в зелени сада, за которым ухаживала Раиса Петровна после трагической гибели её снохи. Произошло это восемь лет тому назад, когда сноха поехала навестить свою маму и провалилась под лёд. Переходя дорогу в сумерках напрямую через реку. По подмытому льду в марте месяце, после экстренного сброса воды с территории завода. После этого её сын, до этого стройный юноша, постепенно превращался в безобразное по внешнему виду существо. Врачи ему поставили редкую болезнь, на нервной почве организм сделал генный сбой системы пищеварения, при котором он должен был умереть два года тому назад.

Добрыня жил своей работой, это всё, что у него осталось от прежней жизни. В тоже время это был умный, грамотный инженер с высоким интеллектом, хорошо знающим своё дело. До этого он уже построил два дома этой серии для завода. У него была уникальная память, он всё держал под своим контролем, и умело руководил своими подчинёнными. Он помнил состояние дел на каждом этаже, на крыше и в подвале, хотя никогда туда не поднимался, сохраняя в памяти слова своих подчинённых о проделанной работе в этот день. Подчинённые были честны с ним. Добрыня Никитович был добрейшей души человек, за что его все любили и уважали. У него было хобби – рыбалка. Добрыню так уважали, что делали для него приятное. Раз в месяц в летнюю пору его вывозили на выходной, на берег, какой-нибудь речушки с пологим берегом. Где он, сидя в кресле, любил наблюдать, когда на берег вытаскивали бредень с трепещущей в ней рыбой. Также он любил посидеть ночью у костра и отведать наваристой ухи из только, что пойманной рыбы. Всё это я узнал позже, а сейчас Добрыня пригласил меня за стол и после непродолжительного знакомства, сразу перешёл к деловому предложению. Он, оказывается, уже почти всё знал обо мне, и повёл со мной разговор, как со старым приятелем.