– Возможно, всё не так уж и плохо… По крайней мере, это избавляет меня от лишних хлопот. – Голос Рейвена вновь стал спокоен. – Как он справился?

– Хорошо. Он определённо избранный.

– Думаю, я погорячился. Позаботься о том, чтобы он оказался в нужное время в нужном месте и сыграл свою роль. Сейчас может делать что хочет, большого значения это не имеет.

– Как пожелает повелитель. – Она вновь приклонила колено. – Я не стану действовать за твоей спиной.

– Ты сделаешь всё, что только сможешь ради своей выгоды. Именно поэтому ты опасна и одновременно так ценна для меня.

Рейвен наслаждался своим могуществом, о чём говорила самодовольная улыбка, едва заметная за маской безразличия. Он сделал небрежный взмах рукой – вороны, до последнего момента атаковавшие медведя, расступились в стороны, открывая вид на окровавленную едва живую тушу.

– Не переживай, он быстро поправиться. – Маг не обратил внимание на полный ненависти взгляд, которым его наградила Хозяйка леса. – Теперь ступай и занимайся своими делами, но помни: я присматриваю за тобой. Ты будешь нужна мне позже, не опаздывай! – Рейвен мгновенно распался на десяток воронов, присоединившихся к беснующейся стае.

Чёрная живая туча взмыла вверх, оглашая округу мерзким карканьем, и улетела прочь.

Хозяйка леса ещё немного посидела в нерешительности, пытаясь понять, действительно ли она осталась одна. После подошла к медведю, нежно проводя рукой по его окровавленной шерсти. Она посмотрела на место, где ещё недавно стоял тёмный маг.

– Когда настанет время, мы все получим по заслугам, и ты не исключение. – Презрительно плюнув себе под ноги, женщина удалилась прочь.

В след за ней, хромая, побрёл её раненный друг.

Дни сменялись днями, солнце стремительно опускалось за горизонт, чтобы на утро вновь освещать путь. Рошах шёл очень быстро, местами даже бежал. Он чувствовал новый прилив сил с каждым днём, с каждым сделанным шагом. Чувствовал, как внутри бушует стихия, как сердце бешено разгоняет кровь, а ноги едва ли касаются земли. Всё его нутро вопило от желания сильного и необузданного.

В один из дней, коглда путь его лежал через цветущую долину, Рошах увидел дым, обильно поднимавшийся к небу. Он походил на дым больших костров, разжигаемых в праздничные дни, однако крики, которые улови острый слух воина, имели не радостный настрой. Деревня горела – всюду были слышны стоны и плач. Жителей убивали, живьём сжигали на кострах, наполняя воздух сладковатым запахом горелого мяса. Мужчин заставляли смотреть, как насилуют их жён, после чего с ними тоже жестоко расправлялись. Детский плач врезался в общий гомон, как удар в живот, сбивающий дыхание и заставляющий содержимому желудка изливаться наружу. Бандиты, не знавшие жалости, чинили ужасное безрассудство, в жестокости своей превосходя всякую тварь. Испуганного мальчика схватила волосатая вонючая рука, с силой швырнув в грязь. Эта же рука резким движением поставила его на ноги.

– Смотри, малец, сейчас ты получишь бесценное зрелище, – произнёс хриплый голос.

В лицо мальчику ударил запах спиртного, перемешанный с гнилостью рта. Его больно схватили за волосы, поднимая голову. Перед ним, на фоне догорающих домов, стояла растрёпанная женщина. Её левый заплывший глаз утратил способность видеть, правый был полон яростной решимости. В порванной одежде сейчас едва узнавалось некогда красивое платье.

– Мама!! – закричал мальчик, и тут же получил подзатыльник такой силы, что едва снова на рухнул в грязь.

Двое бандитов подошли к женщине. Один из них с издёвкой посмотрел в сторону её сына, занося руку для первого удара. Они избивали её долго, сначала руками, а после, когда выдохлись, вход пошли ноги. Женщина стойко выдерживала каждый удар, не отводя глаз от сына, тщетно пытаясь изобразить улыбку на окровавленном лице. Но силы человека не безграничны, и когда оба бандита закончили и, смеясь, пошли прочь, рядом с мальчиком осталось бездыханное тело матери.