Губешки Петрауса растянулись в сладкой улыбке и он елейным голосочком продолжил разговор сам:

— Я перед вами, дорогой гость! Верховный жрец и правитель этих земель, достопочтенный отец Петраус Светлоокий, назначенный Высшим проведением и судом!

Взгляд Горьера снова остановился на пухлощеком бородаче. Максимилиан сделал лёгкий, не более чем просто вежливый поклон, и ответил:

— Рад скорой встрече, достопочтенный отец Петраус! У меня к вам есть срочное дело!

Улыбка Петрауса стала ещё шире и масляней, а глаза загорелись хищным блеском от предстоящей и такой долгожданной наживы.

— Думаю, я знаю, о чем пойдёт речь! И я вас ожидал. Прошу, пройдёмте в мой дом, достопочтенный, там и поговорим.

Горьер согласно кивнул, и, не теряя времени последовал за Петраусом. Верзилы окружили их с четырёх сторон, создавая живой щит для своего правителя и дорогого гостя.

Дорогие мои! Не забываем поддерживать книгу звёздочками и комментариями, а за репост в соцсети отдельная моя благодарность!

Коттедж с задатками каменного замка сразу выделялся на фоне мелких, кособоких, деревянных хижин, многое рассказывая о характере хозяина. Но найдёт ли Палач там то, что ищет, и стоит ли терять драгоценное время на разговоры со жрецом?

Максимилиан потянулся к невзрачному белому камню на груди и повторил свою просьбу. Желание попасть именно в этот дом усилилось. Успокоив разбушевавшийся пульс, он принял ещё более надменное выражение лица. Разговаривать с наглецами и самозванцами ему было не впервой, поэтому Горьер был уверен, что справится.

Достопочтенный Петраус, взойдя на крыльцо дома, обернулся и жестом пригласил гостя войти.

Сквозь маленький холл они бок о бок прошли в уютную и светлую гостиную, хорошо обставленную по последней моде и не имеющую даже намёка на то, что это сельский дом и находится он вдали от цивилизации.

Хозяин указал на широкий, обитый чёрным бархатом диван. Максимилиан послушно сел, при этом закинув ногу на ногу, и вольготно откинулся на спинку. Петраус примостил свой зад в такое же, обшитое дорогим и непрактичным материалом, кресло.

– Вы хотели мне что-то предложить? – Максимилиан начал разговор первым.

Петраус, прищурив уже не такой довольный взгляд, причмокнул губами:

– Конечно. Вы наш гость, и как каждому гостю, я просто обязан предложить пищу и кров. В этом вы можете даже не сомневаться! – вывернулся он.

– Не думаю, что у меня есть желание гостить в таком отдаленном от цивилизации месте.

– И все же что-то вас сюда привело.

– Долг. Всего лишь долг. Вы же понимаете, что по роду своего призвания, мне приходится убивать преступников и лжецов, посягнувших на корону моей родины. Я не остановлюсь ни перед чем, пока не выполню свой долг. И даже вы мне не сможете помешать!

– Простите, – заблеял побледневший Петраус, – но вряд ли я хоть как-то отношусь к короне Гордении. Слава Всевышнему, – он стал усиленно разглаживать ткань на подлокотнике кресла, избегая смотреть в глаза собеседника, – мы живем здесь, в отдалении, своей простой жизнью, не претендуя ни на что…

– Не советую лгать мне, отец Петраус, – снова отчеканил Палач, прожигая взглядом. – Еще совсем недавно, на пристани, вы явно дали понять мне, что у нас есть общая тема для разговора. Я не хочу терять время даром. Сколько?

– Что сколько? – непонятливо залепетал, держась за сердце Петраус.

– Сколько вы готовы заплатить за свою свободу?

– Я?! – взвизгнул тот, недоуменно посмотрев на высокопоставленного гостя.

– Да, вы! Ведь вы же не хотите оказаться за решёткой, укрывая от закона опасную преступницу?

– Йа-а никого не укрываю, – снова заблеял Петраус.