Боцман огорченно вздохнул и смахнул одинокую слезу:

– Моя внучка так и не вернулась. А ведь она младше принцессы на целых два года, но ее все равно забрали. А сына казнили. За то, что пытался помешать…

Крепко схватившись за деревянные обструганные доски, служившие фальшбортом, моряк замолчал и уставился в небо, пытаясь загнать слезы обратно.

Крис никак не могла собраться с мыслями. Все намного хуже, чем она думала. Она, конечно, слышала про запретный возраст, да и няня ей все уши прожужжала. Но ее версии были куда безобиднее. Может, королева набирала девочек, чтобы вырастить из них будущих горничных или монахинь? Ведь ни там, ни там никто не хотел служить добровольно. Что королеву, что настоятельницу в народе не жаловали.

«Дура я, дура… Ну зачем королеве столько горничных? Как я раньше не подумала‑то». Девочке стало так страшно, что она захотела немедленно провалиться сквозь землю и оказаться где угодно, лишь бы подальше от Ходвиля.

– Правда, в последний год стало тихо, – устало закончил боцман.

– Девчонки закончились, – буркнул юнга, – зато, говорят, люди стали пропадать.

– Точно! Свояк моего знакомого вышел за угол до ветру и не вернулся, – подхватил боцман.

– И подруга моей сестры тоже пропала, – сказал юнга.

– Моя жена исчезла две недели назад, – вмешался в их разговор рыбак, сматывающий веревку.

– Да знаем мы твою, – хохотнул боцман. – Она у тебя того… любит свободу. Погуляет и вернется.

– Дурак ты, – злобно бросил рыбак и отошел.

– Может, это все же не она, а Хэйвард? И брата убил, и наследницу ищет, чтобы избавиться от нее. Он же на троне сейчас. Это его власти угрожает опасность, – не к месту предположила Крис, напряженно обдумывая слова боцмана.

– Он? Да ни в жизнь не поверю. – Боцман рассмеялся.

– Почему? – заинтересовалась Крис. – И мотив у него есть – хотел захватить трон и жену брата. Может, влюбился в Тайнару, и она в него?

– Она в него? Ну нет! – одновременно протянули боцман и Стэйн и расхохотались.

– Но почему? – упорствовала Крис, чувствуя в душе непонятное и даже неуместное желание защитить неизвестную ей королеву.

– Вот сегодня и увидишь «почему». На грандиозном празднике. Празднике для народа. – Стэйн наконец подхватил корзину.

– Сразу все поймешь. – Брезгливая гримаса исказила лицо боцмана, добавив еще больше злости и так полыхающим от ярости глазам.

Крис наконец‑то смогла закрыть рот. Король Хэйвард убил брата? Не захватчики? Или даже сама Тайнара сделала это? У королевы погиб не только муж, но родители, сестра, а еще пропала дочь. Она ищет ее, чтобы убить. И у них остались какие‑то праздники. Где? В нищем Ходвиле? Где хлеб стал роскошью, а густой суп – праздничным блюдом, особенно если в нем плавает кусок мяса?

– Ну? Чего встал? – Стэйн торопливо подтолкнул Крис. – Говорю же, надо торопиться. Не успеем закончить, останемся без денег.

– И я тут с вами заболтался. – Боцман махнул рукой юнге, чтобы тот продолжил наполнять корзины, и ушел вглубь баркаса, насвистывая под нос песенку, которую вспомнила Крис.

Жила-была красавица Тайнара,

И Альвисса она с ума свела.

Ах, как красива эта пара,

Любви и нежности полна.

– А почему мы вообще должны идти на какой‑то там праздник? – И хоть боцман сказал, что охота на девочек прекратилась, Крис вообще не хотелось куда‑то идти, тем более в верхний город.

Уж лучше спрятаться посреди свай и коробок на берегу Ледяного моря, которые она наотрез отказывалась покинуть, несмотря на все уговоры Стэйна жить вместе на задворках кладбища кораблей.

– Ты что? Мы не можем не пойти. Это дело государственной важности. Если патруль нас застукает вне площади во время дарения, то бросит сначала в изолятор – до выяснения. Потом, когда узнает, что наши родители в долговой тюрьме, тут же определит тебя в приют, а меня на рудники. – Высыпав корзину в подготовленный ларь, Стэйн еще больше округлил глаза, дивясь неведению Крис.