В июле 1942 г. ситуация на южном направлении фронта ещё более усугубилась. По городу поползли слухи, что целые соединения наших войск оказались под угрозой окружения и что они отступают за Дон. Вскоре эти слухи подтвердились реальной суматохой в городе и спешным без остановок прохождением через город измотанных воинских частей.

В середине июля 1942 года, за неделю до оккупации города немецкими войсками, неожиданно получает мобилизационную повестку и Парфентий Захарович. Ему идёт 56 год, явно не призывной возраст. Тем не менее, он собирает вещевой мешок и является в военкомат.

Собралось там таких же великовозрастных вояк с полсотни. Судя по перекличке, явились не все. Немец уже недалеко, офицеры призывного пункта суетливы и нервны, стараются не глядеть в глаза этих пожилых людей, как бы совершая что-то нелицеприятное.

Чем была вызвана эта позорная мобилизация отставников, осталось тайной. Однако, их построили в колонну и, не дав сопровождающего, направили туда же, куда уходил Иван в декабре 1941 года – в район станиц Романовской и Камышинской.

Километрах в сорока от Шахт, за хутором Керчик Савров, их догоняет «кортеж» из двух военных машин. В первой армейский полковник. Из машины вышел сопровождающий его майор, поздоровался и спросил, куда они направляются.

Полковник, не выходя из «газона», прислушивался. Ответили, что мобилизованы и следуют командой на пункт назначения. Майор удивился возрасту пополнения Красной армии, обернулся к полковнику.

Но тот уже, не спеша, выбрался из машины и подошёл к майору. Тоже немолодой, с начинающейся сединой на висках, уже навоевавшийся с начала войны, спросил год рождения мобилизованных. Услышав ответ, с усмешкой бросил майору: «Да мы с тобой пацаны по сравнению с ними». Это, конечно, больше относилось к майору, который на вид был не старше тридцати лет.

И уже нарочито серьёзным командирским голосом: «Так деды! Место вашего назначения уже под немцем, через день-другой он будет здесь, поэтому приказываю срочно вернуться назад и сидеть дома. А мы уж как-нибудь без вас повоюем, авось сдюжим без стариков…» Офицеры сели в машину, которая, сопровождаемая охраной, запылила по разбитой отступающими частями грунтовой дороге.

Ошарашенные встречей и приказом полковника, горе-вояки молча провожали взглядами удаляющиеся машины, пока они не скрылись в облаке дорожной пыли. Немного помолчали ещё. Никто не хотел первым высказать вслух то решение, которое уже созрело в их умудрённых жизнью седых головах. Надо возвращаться.

Глухой гул орудийных раскатов, доносившийся, казалось, со всех сторон, свидетельствовал о правильности их намерения. Поздно вечером Парфентий Захарович, еле волоча разбитые ноги, вернулся домой. Шли без отдыха весь оставшийся день, с тем, чтобы не ночевать в поле и не повстречать по дороге незваных гостей.

Утром девятнадцатого июля дома появился похудевший и почерневший Иван. Быстро поел и собрал заплечный мешок. Истребительный батальон Ивана уходил из Шахт на Ростов вслед за отступающими частями.

А на фронте происходило вот что. В начале июля 1942 года началось стремительное наступление немцев на южном участке советско-германского фронта.

Не достигнув желаемого успеха на севере и в центре в 1941г., немецкое командование решило перехватить стратегическую инициативу на юге в летнюю кампанию 1942 года. Главными целями этой кампании были выход к кавказским нефтяным промыслам и в излучину реки Дон у Сталинграда.

Первым пунктом в плане немцев, естественно, стоял захват Ростова-на-Дону – «ворот Кавказа». В середине июля 1-я танковая армия генерал-полковника Клейста от г. Миллерово внезапно нанесла отсекающий удар в юго-восточном направлении. Наступление развивалось вдоль нынешней автотрассы «Дон» на Ростов.