«Хлорид натрия».

Названия раствора не говорило ни о чем, но мысль о том, что плохих капельниц нет по определению, успокоила. Она обратила внимание, что лежит на койке в той самой одежде, в которой ее забрали из дома. Не было здесь простыни, подушки и одеяла. Поверх ржавой койки лежал старый потрепанный матрас без наволочки.

«Может мне все это только кажется?» – мелькнула мысль.

Она зажмурилась, снова открыла глаза. Поржавевшая койка и стойка для капельницы с пустым флаконом хлорида натрия остались стоять на месте. Но куда тогда ее завез этот странный врач, обещавший, что все будет хорошо? Что это за больница с ржавой койкой и крошащимся потолком с перегоревшими лампами.

«Неужели я в дурдоме?» – от этой мысли стало не по себе.

Ремни, связавшие ее по рукам и ногам… Неужели психушка? Удалось повернуть голову и увиденное убедило Машу, что это место не имеет отношения ни к одной из городских больниц. Взгляду открылось широкое помещение с высокими деревянными окнами с потрескавшейся краской. В нескольких местах стекла оказались выбиты, взамен в оконный проем вставили фанеру. На стенах в углах висела паутина. О санитарных условиях здесь не могло быть и речи. При этом в помещении в несколько рядов стояли больничные койки со стойками для капельниц. На всех до одной на койках лежали люди, пристегнутые ремнями.

С другой стороны помещения послышался скрип двери и приближающиеся шаги. Маша растерялась, замерла, а потом тихо позвала человека, зашедшего в ангар на помощь.

– Помогите мне, я беременна, – прошептала она, на большее не было сил.

Никто не ответил. Шаги приближались и вскоре стихли, прямо напротив ее койки. Маша с трудом повернула голову и увидела перед собой мужчину в противогазе. На человеке не было медицинского халата. Строгая военная форма, черные перчатки и сапоги. Мужчина посмотрел на пустой флакон с раствором и нагнулся, чтобы вытащить иглу из вены Маши. Она вскрикнула, но к собственному удивлению не испытала боли, когда игла вышла наружу. Жирная капля крови скатилась по руке на матрас, и мужчина в военной форме поспешил приложить вату.

– Сейчас я расстегну ремень, и ты согнешь руку в локте, – сухо сказал он.

Маша попыталась кивнуть, забыв, что голова также пристегнута ремнем. Мужчина отстегнул ремень, уставился на Машу, видимо ожидая ее реакции. Кровь начала поступать к кисти и Маша несколько раз сжала ладонь в кулак. Мужчина покачал головой.

– Согни руку, дура.

– Что происходит? – Маша смутилась, взглянула в глаза незнакомца сквозь стекла противогаза.

– Все в порядке, – сказал мужчина. – Как твое самочувствие? Сонливость? Вялость? Головная боль?

Маша охотно закивала.

– Очень сильно болит голова. Вы можете сказать, где я?

– Мигренеподобные боли нормальны при введенных тебе препаратах, – мужчина внимательно всмотрелся в ее лицо. – Ты в надежном месте под защитой государства.

Он достал из кармана шприц, наполненный каким-то раствором и спустил воздух.

– Что вы делаете? Не надо…

Мужчина всадил шприц в плечо Маши и засунул его обратно в карман.

– Не следует задавать много вопросов, девочка, – пояснил он. – Сейчас я расстегну ремни, ты встанешь и последуешь за мной.

Не став больше ничего объяснять, он отстегнул ее ремни. Маша не без помощи человека в форме поднялась с койки. Раствор, вколотый в плечо, заработал, и она почувствовала, как начали путаться мысли в ее голове. Увидела, как занесли носилки, на которых лежала женщина лет тридцати пяти. Женщина находилась без сознания и, как и Маша была пристегнута к ним ремнями. Человек в форме взял Машу за подбородок и отвел взгляд.