– Это наше право, Глеб, – говорил за ужином глава рода. – А что до меня, так и обязанность. Было б то случайностью, когда вот эти пятнадцать человек выпали из жизни на семь лет, можно и забыть. Но не случайность же! Пусть кто угодно меня осудит, пусть обвинят в жестокости, но не успокоюсь, пока весь род Коростелёвых не исчезнет! Спрятались на Урале братья-графы, и наследство бросили, стало быть, есть от чего прятаться. И младшие сыновья казнённого главы… Ладно, это наши дела, рассказывайте дальше. Прошу прощения за вспышку…

Разговор-то, собственно, довольно спокойным получался, начиная со встречи на той самой площади меж зданиями поместья. Основными зданиями, нужно уточнить, поскольку принадлежали они отдельным семьям рода: главе, Павлу Васильевичу Стратимову, и его братьям – Савелию и Леониду. Все они крепко дружили меж собой с детства, потому и не стали «разбегаться» друг от друга. Может, и редкое явление, но так и ничего необычного в том нет. Разве что их хозяйствование несколько противоречило привычному для Глеба постулату: хочешь поссориться с лучшим другом или родственником, заведи общий бизнес. Здесь никаких ссор в жизни не случалось, не считая, конечно, мелких детских конфликтов. А куда без них, если в общей сложности в трёх семьях – девять детей, недалёких друг от дружки по возрасту?

Встретили Глеба с охраной все пятнадцать на вышеупомянутой площади: естественно, что он предупредил старшего Стратимова о приезде. Тут же перезнакомились, хоть всё тройное семейство запомнить сходу – дело нереальное, да никто и не торопился. Также, как и не спешили с расспросами – взаимными, между прочим. Начали, разумеется с благодарностей со стороны Стратимовых, которые сами по себе вывели на вопрос «как это получилось?» А ответить на него можно только с самого начала, то есть с момента нападения Варлама на семью Глеба. Об интернате – мимоходом, но встреча Глеба с Николаем Васильевичем Стратимовым поразила и возбудила всех. Глеб вынужден был рассказывать почти обо всех разговорах со старшим, как оказалось, из четверых братьев. Многое он упустил, разумеется, особенно то, что маг передал лично Глебу. И без таковых подробностей хватило воспоминаний.

– Жаль, что так вышло, – печально комментировал Павел. – Но судьба, куда денешься. Жизнь Николая полна приключений и новых знаний, сохраним всё непременно с признательностью. Даже за такую мелочь, как сохранение этого поместья… Куда бы нам деваться, если бы оно по закону перешло к кому-то?

А Глеб продолжил свою нескончаемую повесть. И хоть уже далеко за полночь, но никто и не думал расходиться, включая и молодёжь – им ведь необходимо знать, что вокруг происходит, особенно в близком окружении. А особенно – о взаимоотношениях с родовыми богами. И неприятностей своего рода не стал скрывать, в итоге которых появилась мысль о создании клана – при этом отметил, как буквально всех Стратимовых охватила моментальная задумчивость. Ничего предлагать не стал, в этом случае инициатива со стороны рода Стратимовых предполагалась. При этом какими бы «хорошими» они сейчас не выглядели, мало ли… К ним тоже присмотреться нужно. Да и им самим – к чему в клан вступать, если все, кто уже пожелал, основной причиной этого считали безопасность рода, а Стратимовым кто угрожает? Но глава эту самую причину уловил чётко.

– Думаю, ваше решение правильное, – дал он перевести дыхание Глебу. – Кроме барона Конева, пожалуй, у всех вас сплошные неприятности и неприятели, мягко говоря. Молодец тот, кому эта мысль пришла в голову. Нам, может и рано о том задумываться, кому мы ещё дорогу перешли, кроме Филарета…