– Надо же! Ира, ты зайди посмотри только, а я поговорю.

Ира с недоумением поднялась и шмыгнула в сарай. Муж её, представившийся Павлом, присел.

– Вы знаете, Глеб Игоревич, не ожидал тут встретить такое… пусть будет чудо. Сколько там уже у вас накопилось? Две сотни, три?

– Почти пять, да в доме ещё сколько-то…

– И что? Вот так просто и будут на полках стоять? Извините за вопрос, конечно.

– А что не так? Делаю для души, привык.

– Не, я понимаю, есть у художников или скульпторов вещи, с которыми они ни за какие деньги не расстанутся – то, действительно, для души. Но чтобы столько? Можно предложение? Без обид, если что?

– Да, пожалуйста, слушаю, – Глеб, и в самом деле, заинтересовался.

– Мы с Ириной в своём Порхове занимаемся мелким предпринимательством. Есть у нас несколько киосков и ларьков со всякой всячиной, в том числе и с сувенирами. В ассортименте, как говорится. Как вы смотрите, если мы ваши произведения предложим населению? Обещаю, так сказать, честный договор. С описями, чеками… Для начала, чтобы не обнадёживать сильно, могу взять пару десятков. Завтра как раз домой собираемся.

– Павел! – раздался от двери мастерской громкий шёпот раскрасневшейся Ирины. – Ты видел это богатство? Почему оно пропадает здесь?

– Вот видите, Глеб Игоревич, у нас с женой один подход: не нужно скрывать от людей подобные вещи. Ира, у нас как раз об этом разговор. Так что ответите?

– А почему бы и нет? – решился Глеб. – Попытка не пытка. Денег лишних не бывает. Отбирайте, что понравится.

Супруги и не отбирали почти, взяли первое, что под руку попало. Как люди опытные, и про формальность не забыли: составили договор на реализацию продукции с паспортными, естественно, данными, оговорив свои десять процентов с продаж. Ещё Глеб уже сам на подставке каждой фигурки изобразил свою подпись с датой, на четыре года раньше нынешней. Это когда он выходил на пенсию, специально знакомился с разными законными льготами, компенсациями и тому подобное. Тогда и обнаружилось, что если вещь находится в собственности пенсионера более трёх лет, то при продаже доход налогом не облагается. Вроде мелочь, но чего ж денежку терять, тем более всё по закону, и у налоговиков при проверке предпринимателей вопросы не возникнут. Ирина с Павлом поблагодарили за излечение, обменялись телефонами, результаты сообщить обещали максимум через неделю. Вышли на связь через четыре дня. Деревянное зверьё разлетелось моментально, по экспериментально установленной цене от двух до трёх тысяч за экземпляр. Неслабо так, если посчитать. Вот это и означает «добра наживать» – случайность, но тем не менее…

А за изображения таинственных мифологических птиц взялся всерьёз: увлекло его почему-то. Хотя, что значит «почему-то»? Глеб ощутил, что тут для простора его творчества нету границ. Потому как в сказаниях, легендах птицы эти представлены неоднозначно: то поют, путников заманивая или беду предвещая, то, наоборот, к радости показываются и распевают. Алконост вон, вообще, явился, молча, крыльями три раза взмахнул – быть горю, один раз – живи и радуйся. И кто по нынешним временам слышал о таинственной гигантской птице Стратим? А ведь она у нас считается прародительницей всех остальных птиц, и держит под крылом белый свет. Разрушительница морская, по некоторым версиям: закричит или полетит – бури, штормы и прочие катаклизмы. Или она людей спасает от этих бед, утихомиривая море-океан. Сирин, Гамаюн, Жар-Птица, Финист – Ясный Сокол, Царевна Лебедь – все они сейчас стали Глебовыми Музами. Разнообразное отношение у народа сложилось и к их внешнему виду – кто их с натуры-то изображал? Потому и вырез