— В курсе, — киваю, разливая остатки из бутылки. — Я сделал все, что от меня зависело.

— Вот именно, — подхватывает Богданов. — Врачи не Боги, Саш. Пациенты иногда уходят, каким бы гениальным не был хирург.

— Давай о чем-нибудь другом поговорим, — нахмурившись, прошу я.

Ни к чему снова и снова мусолить морально тяжелую для меня тему. Без сомнений, я это переживу. Впереди выходные. Надо провести их так, чтобы не осталось времени на внутренние загоны. Уговорю Веснушку поехать со мной в Завидное. Побудем вдвоем на природе, погуляем, попьем вина и потрахаемся от души. В понедельник явлюсь на работу, как новенький.

— Как мать? — Олег опять задает не самый удачный вопрос. Я морщусь, словно съел кружок лимона.

— Супер, — отзываюсь с едкой иронией. — Говорит, что у них с отцом второй медовый месяц. Вся цветет и пахнет.

— А Юлька смирилась? Больше не лезет к Сергею Давыдовичу? — развивает тему Богданов.

— Тест ДНК поставил точку в их бурном романе, — произношу с сарказмом. — Отец тот еще мудак, но не лох. Может, теперь начнет думать той головой, что на плечах, а не той, что в штанах.

— Ладно хоть не женился, — качнув головой, рассуждает Олег.

— Плохо, что развестись не успел, — подытоживаю я. Богданов удивленно поднимает бровь.

— Ты не рад, что предки сошлись?

— Горбатого только могила исправит, — ухмыляюсь с презрением. — Накосячил, обосрался, пару месяцев походит тише воды, ниже травы, а потом обнаглеет и все по накатанной. Мать будет терпеть и выть в подушку, а он молоденьких шлюх втихаря пачками трахать. Мы это сто раз проходили, Олег. Чуда не случится.

— Ты с отцом сейчас вообще не пересекаешься? — осторожно интересуется Богданов.

— Неа, — отвечаю, накалывая на вилку кусок сыра. — Домой больше ни ногой. Пусть живут как хотят. С матерью общаюсь, но постольку-поскольку. Не могу ее понять. Разговаривать больше не о чем. Я столько времени и нервов потратил на адвоката, не говоря уже о деньгах. Больше не сунусь.

— А кто отец ребенка? — любопытствует Олег.

— Хер его знает. Вроде мать говорила, что Юлькин фитнес-инструктор. Совет да любовь новой семье.

— Мдаа, обломалась телочка. А она ничего такая. У бати твоего вкус есть.

— Вкус есть, а мозгов нет, — мрачно отрезаю я. — Маринка как? Не залетела еще?

— Бл*ь, только ты не начинай, а? — раздражается Богданов. — Какие нам сейчас дети? У нас переезд на носу. Вот обживёмся в Питере год-другой и подумаем о детях. Ты Олеське сказал?

— Так, вскользь. Особо не обсуждали, — потянувшись за стаканом, рассеянно отвечаю я. — Она, как всегда, на своей волне. Слушает вполуха, а потом спорит до посинения, что я ничего ей не говорил.

— Три месяца осталось до переезда. Предупреди девчонку. Она, может, надеется на что-то, планы на будущее строит, а ты в Питер валить собираешься. Странные вы какие-то.

— Какие есть, — усмехнувшись, отзываюсь я. — Не парься, мы сами разрулим. Планов Олеся на меня никаких не имеет — это сто процентов. Не удивлюсь, что она мое отсутствие только через неделю заметит.

— Да, ладно, — недоверчиво отмахивается Богданов. — Не чеши мне тут. Это первая девчонка, с которой ты решился жить вместе. Не просто же так.

— У меня может и не просто, а у нее на первом месте спасение всех несчастных и угнетённых. Брошенные котята, одинокие старушки, благотворительные сборы, утренники, концерты. Квартира до потолка коробками с гуманитарной помощью завалена, на прошлой неделе Леська хромую дворнягу домой притащила. На три дня, правда, но псиной до сих пор воняет. Спорить с Олесей — дохлый номер. Упертая, пи*дец, — выдаю как на духу.