Мы сидели на продавленном диване в помещении размером с кладовку маленького частного дома. Супруга кормила маленького Сашку. Я просматривал очередную газету с объявлениями по недвижимости. Столом нам служила коробка с нашим цветным телевизором. В глазах рябило от цифр, телефонов, раздельных санузлов и удобств на улице. За стеной плакал ребенок. Ветер завывал в печи. Избушка принадлежала другу моего младшего брата. Он совершил геройский поступок, предоставив нам одну из двух комнат. Даже на неделю. Потому что в другой комнате жил он сам со своей молодой женой и трехмесячной малышкой.

Мой чай остыл. Я вычеркивал объявления. В ручке заканчивались чернила. Кровь стыла в венах. Волосы шевелились от страха перед завтрашним днем. Неделя подходила к концу. Состояние жены было близко к истерике.

– У Саши заканчивается детская смесь… – тихо сказала Марина.

– Надо будет купить.

– На какие шиши?

– Обменяю доллары.

– Мы проедим все деньги и никакой квартиры не купим!

– Купим… – в моем голосе не было и сотой доли уверенности.

– Зачем ты нас сюда привез? – это уже был вызов.

– Друг брата предложил пожить у него. Помощь оказал…

– Я имею в виду не в этот дом. А вообще сюда. В этот город! В Россию! Я хочу обратно! В свою квартиру…

– Там война и голод! – я начал заводиться.

– Там мои родители! Там моя родина!

– А тут мои родители! И они помогают нам чем могут!

– Мы не купим тут ничего! Мы тут никому не нужны!

– Почему никому?

– Я имею в виду меня с моим ребенком!

– Он и мой ребенок тоже!

– Так сделай же для него что-нибудь! Ты же целыми днями сидишь как безвольный тюфяк и ничего не делаешь!

– Я ищу квартиру!

– Хватит! Хватит врать! Квартиру он ищет! – она уже почти кричала. Сашка стал подхныкивать. Ребенок за стеной затих.

– Тише! Прошу тебя!

– Не затыкай мне рот! – сказала супруга, положила сына на кровать и вышла на кухню.

Хлопнула дверь тамбура. Курить пошла. Сашка завозился. Хотел было заплакать, но получил соску и яростно ею зачмокал. Отвлекся и тут же задремал. Я, уткнувшись в газету, с остервенением вычеркивал одно объявление за другим. В каждом из них цены были больше той суммы, которой мы располагали на сегодняшний день. И она постепенно уменьшалась.

Восемнадцать газетных листов с объявлениями, напечатанными микроскопическим шрифтом. Каждый день. И надо просмотреть обязательно все. Потому что тогда их никто не сортировал. Ни по датам, ни по ценам. Да никак вообще. Печатали все подряд. Вперемешку и вразброс. Квартира, которая вчера была на первой странице, сегодня, вне всякой логики, уже находилась на девятой. Это была просто свалка букв и цифр. Игра в наперстки. И среди всего этого сена необходимо найти свою иголку.

Поэтому первым делом смотрим на цену. Не подходит? Вычеркиваем! Нет смысла читать дальше. А то так свихнуться можно. Не подходит? Вычеркиваем. Какая разница, доска или линолеум! Сумма больше? В топку! Раздельный, проходные! Цена? Пошли в сад! Пятый этаж, третий застекленный… Сколько? Идите лесом! Что? Нахрен! В сад! До свидания! Лесом! Совсем охренели! Буржуи! В топку… Стоп! Сколько? Еще раз! Полдома… Может, ноликом обсчитался… Да нет! Так! Еще раз. Лужки… Что за Лужки такие? лУжки… лужкИ… Неважно! Заречная, 38… Хлопнула дверь в тамбуре. Накурилась. Успокоилась. Заходит.

– Мариночка, я нашел!

– Не кричи! Чего нашел!

– Квартиру… То есть дом… то есть полдома!

– И чего? – без всякого интереса ответила жена.

Меня это задело.

– А тебе не интересно, где, почем?

– Нет! – она полезла под диван, туда, где хранились наши вещи.

– Тебе все равно?

– Абсолютно! – ответила она, вытаскивая чемодан.