И под восторженные возгласы поднялся в автобус.

– Ты слышал? Этот синьор угощает нас лимонадом, – сказала какая-то молодая женщина сынишке, который капризничал из-за жары, сидя у нее на руках.

– Я не поняла – ты что, за всех заплатил? – спросила Анна.

– Конечно, – ответил Карло, усаживаясь рядом с ней. И с улыбкой помахал ребенку в окно.

Она посмотрела на него в замешательстве.

– Но зачем?

– Как это зачем? Это проявление любезности. Ведь этим беднягам придется ждать под палящим солнцем.

– Да, но тебе-то какое дело? Они что, сами не могли купить себе лимонад?

Карло пожал плечами.

– У нас тут так принято. Мы всегда так делаем.

– Может быть. Как по мне, это довольно глупый способ выбрасывать деньги на ветер.

– О деньгах не беспокойся, любимая, – успокоил он Анну, коснувшись ее колена. – Их у нас достаточно.

– Но это не повод их транжирить, – возразила она.

– Тетя, я хочу сидеть рядом с тобой, – вмешалась Лоренца, высунувшись с сиденья позади них.

Карло потрепал ее по щеке.

– Ну хорошо, – сказал он поднимаясь. – Но только в этот раз, ладно?

И, подмигнув племяннице, пересел на ее место рядом с Агатой, которая обмахивалась черным кружевным веером. Антонио, с головой погруженный в чтение, сидел в другом ряду рядом с парнем, который смотрел в окно, прижавшись носом к стеклу.

Ближайший пляж, Сан-Фока, находился всего в нескольких километрах от города, но там было так шумно и многолюдно, что у Анны возникло желание сесть обратно в автобус и вернуться в тихое спокойствие своего садика с гранатовыми деревьями.

– Подержи, пожалуйста, ребенка, – попросила она Карло, передавая ему Роберто.

– Все хорошо, любимая? – заволновался тот.

Анна не ответила. Она надела соломенную шляпу, которую захватила с собой из дома, взяла за руку Лоренцу и пошла вместе с ней по горячему песку в поисках свободного места. Задача казалась невыполнимой: везде кто-то лежал и загорал, дети с ведрами и лопатками строили замки из песка, взрослые играли в мяч, размахивая обтянутыми кожей деревянными ракетками. В конце концов им все же удалось отыскать незанятый клочок пляжа: Карло и Антонио сели спиной к спине, а Анна и Агата, посадив детей в середину, пристроились рядом, вытянув ноги.

Анна чувствовала себя пленницей этой удушающей жары и кишащего повсюду многоголосого человеческого роя. Ей докучали даже звуки диалекта, этого все еще совершенно непонятного ей языка, со всеми его «U» на конце слова и «Z», которые выскакивали в самых немыслимых местах. Но никто из ее спутников не обращал на это никакого внимания. Все, кроме нее, казалось, были абсолютно счастливы здесь находиться.

Карло вдруг встал и снял с себя рубашку и брюки, под которыми оказались купальные шорты в бело-синюю полоску до середины бедра. – Пойду окунусь, – объявил он. – Кто со мной?

– Я. Не могу больше, мне пора охладиться, иначе я расплавлюсь, – пожаловалась Агата, продолжая обмахиваться веером. – Лоренца, пойдем с нами, тебе надо намочить голову, чтобы плохо не стало, – добавила она, вставая. Агата сняла с дочери футболку, и та осталась в желтом купальном костюме с шортиками.

– Тетя Анна, пойдем с нами, – взмолилась Лоренца.

Анна погладила ее по голове и сказала, что пока предпочитает остаться здесь.

– Антонио, ты идешь? – спросил Карло.

– Как только дочитаю главу, – ответил тот, кивая на страницу.

Карло наклонился, чтобы чмокнуть в лоб Анну, а потом Роберто.

– До скорого, – сказал он. – Смотри не обгори. – И с улыбкой поправил ее соломенную шляпу, съехавшую на бок.

Анна следила за ним взглядом, пока он шел в сторону моря, перекидываясь шутками с идущими рядом Агатой и Лоренцой. Увидев, что они зашли в воду, она подняла глаза и посмотрела на Антонио, который продолжал читать, не замечая ничего вокруг.