– Ладно. Я тебе покажу, как надо делать. Водки хочешь?
ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ?
С позиции сегодняшнего дня в открытии Бомбардир-клуба видится что-то мистическое – как будто всё, что происходило в этот день, определило нашу жизнь на последующие десять лет.
Солнце, красивые девушки, хорошая музыка, немного спорта и много веселья, алкоголь и техника Bombardier – в разных пропорциях этот клубный коктейль будет повторяться всегда.
МЕЖДУ ПРОЧИМ
В истории наших праздников алкоголь играл важную роль. Я быстро понял, что самое страшное на мероприятиях open-air – нехватка спиртного и еды. Можно не угадать с погодой, пригласить не того ведущего, выбрать неподходящую музыку, плохо организовать парковку… Забывается всё, кроме настроения. А оно, как ни банально, зависит от желудка и от возможности расслабиться. Вторая страшная опасность – скука.
Но это не к нам.
Гости съехались почти одновременно, благо за городом не было нынешних субботних пробок. Море подозрительно притихло. У берега мирно качалются аквабайки. Под шатром Sea-Doo блестят бокалы, ветер колышет жёлтые шарики на террасе. Музыка убаюкивает…
Спустя час, согласно сценарию, к берегу подошёл катер с русалками (они же – танцовщицы «Хали-Гали»). Русалками руководил Нептун-Трахтенберг. Спустившись на сушу, все степенно, как положено мифическим персонажам, направились к нам.
Трахтенберг не знал, что в песке их поджидает сюрприз: пиротехники с «Ленфильма» подготовили несколько взрывов. Об этом вообще не знал никто, кроме организаторов.
«Бабах!!!» Между нами и русалками поднялся чудовищный огненный гриб. Гости на террасе присели.
– Ё… – рёв Трахтенберга заглушил второй взрыв. Нас обдало жаром. Русалки с визгом побежали назад. Третий взрыв добавил им скорости.
Неожиданно проворный Трахтенберг уже сидит в катере.
– Да всё нормально, вылезайте! – кричу я в микрофон. Мне долго не верят.
– Бл… -а-дь! – крутит головой Трахтенберг, запивая перенесённый стресс водкой. Учредители довольно посмеиваются. Но не успел Нептун выпить ещё, как налетел такой ветер, что наш шатёр чуть не унесло с террасы. Хлынул проливной дождь. Мы укрылись в кафе, где предусмотрительно были накрыты столы. Стало тесно и весело.
– Дамы и господа, леди и джентльмены, сэры и сэрихи! – провозгласил голос Нептуна. – Прошу всех наполнить бокалы!
Бокалы были с удовольствием наполнены. Снаружи бушевала гроза, добавляя желания согреться. Чтобы финишировать, буре хватило получаса. Большинству гостей – тоже. Спортивный конкурс превратился в пародию: народ боролся не столько друг с другом, сколько с собой. Некоторые надеялись протрезветь, катаясь на гидроциклах, и скоро среди гостей появились забинтованные руки, ноги и даже одна голова в марлевой повязке. И все радостно улыбались.
Об открытии нового клуба написали все знакомые журналисты, и я с чувством выполненного долга уехал на глухую турбазу в Псковской области – отдохнуть от цивилизации в компании ротвейлера Джокера.
До дефолта оставалось десять дней.
После дефолта
В конце августа я вернулся в город и обнаружил всеобщее смятение: рубль подешевел в четыре раза!
На каждом углу развернулась торговля с рук, лица знакомых были одновременно таинственны и суетливы, и никто ничего не понимал. В магазинах цены подскочили так, что оставшихся у меня денег хватило на два дня вместо запланированной недели.
Все говорили о кризисе. О том, что настали трудные времена. Рассказывали, что многие компании продолжали платить сотрудникам прежнюю зарплату в рублях, и на фоне тотального подорожания эти люди мгновенно обнищали.
Ничего не изменилось только в телевизоре – те же лица, те же новости и та же реклама. Реклама была оплачена вперёд, и теперь лишь создавала иллюзию стабильности. Случались накладки, когда по телевизору шли ролики о товарах, уже покинувших рынок.