А, точно. Должно быть, Катя рада до потери пульса такому соседству.

– Нашим студенткам не детективами работать надо, а побольше на собственные жизни внимание обращать и не лезть в чужие.

Допиваю кофе, по-прежнему чувствуя усталость; морщусь, потому что становится понятно, почему Влад так на меня отреагировал: нищенка посмела налететь на богатенького мальчика. Такой отрицательный штрих помогает мне проще относиться к парню, потому что он делает его более приземлённым.

Но это всё равно не значит, что он имел право так на меня злиться.

Догрызаю печенье и ещё пару минут слушаю доклад Скориной по теме «братья Гранины»; сейчас, когда они стали менее таинственными и более настоящими в моих глазах, мой интерес немного угас, но, к сожалению, ключевое слово «немного». Карамельные глаза Влада так и мучили меня в кошмарах всю ночь, заставляя вымотаться окончательно и лишь ещё больше ненавидеть парня.

Ему же лучше, если мы не будем встречаться.

4. Глава 4. Остановись и гори. Влад

– Кажись, кто-то сейчас взорвётся, – слышу за спиной тихий голос Дана и хмыкаю.

С той самой секунды, как только мы с братьями переступили порог универа, я понял – легко не будет; по количеству устремлённых в нашу сторону глаз становилось ясно, что нас здесь ждали. С одной стороны это упрощало задачу – завести знакомства будет нетрудно – а с другой мы с братьями каждую секунду будем на виду, а значит, придётся продумывать каждый шаг: я не привык к тому, чтобы моя жизнь была достоянием общественности.

Глаза машинально пробегаются по толпе незнакомых лиц, пока парни безразлично смотрят прямо перед собой. Ну, как безразлично... Наплевать на всех, как обычно, было только Принцу – он вообще предпочёл бы получить на руки волшебный «GPS-навигатор», который просто выдавал бы инициалы и маршрут до цели (если б он существовал), дал бы мне пинка и отправил одного. Но, как брат, он не мог сидеть в стороне, и лишь поэтому шёл сейчас рядом – для прикрытия и защиты. Дан осматривался с любопытством, на ходу подмигивая девушкам, отчего те глупо хихикали, заставляя меня морщиться и закатывать глаза к потолку.

А вот Игнат...

Игнат был Игнатом – руки, крепко сжатые в кулаки, спрятаны в карманах его драных голубых джинсов, и недовольно нахмуренная рожа. Во-первых, он так и так был не в духе, а во-вторых, брат полночи колотил грушу в подвале и не выспался, что явно не способствовало расслаблению. Ну и всеобщее внимание ему не сказать, что бы нравилось: он терпеть не может, когда к нему суются – если он сам пальцами не щёлкнул, конечно. И на томные взгляды девушек, которые получал в свой адрес, реагировал соответственно – хмурым выражением лица и обещанием вечных пыток во взгляде.

Ещё один момент напряг меня в самом начале – воинственно настроенный паренёк, явно недовольный тем, что на его территорию вторглись соперники. Я таких уже видел – там тормоза отсутствуют в той же степени, в какой Игнат обычно косячит. И судя по тому, что брат его тоже заметил, тут взаимная ненависть будет до конца нашего пребывания в этом захудалом городишке. Это значит, что у нас с братьями прибавится работёнки: следить за тем, чтобы Игнат не запорол нам задание. Брат и так уже почти готов, а стоит пареньку только бросить косой взгляд в его сторону, сыну Войны сорвёт к чёрту колодки. Сжимаю плечо Игната, заставляя его нахмуриться, но при этом он выдыхает – значит, ещё не всё потеряно.

Поднимаемся на свой этаж; перед самым переездом стал вопрос о том, на какую специальность переводиться. Это должно было быть что-то ненавязчивое – просто чтоб пару месяцев тут пересидеть. В этой дыре выбирать особо было не из чего, так что мы тупо остановились на самом непрестижном факультете – социальном. Судя по статистике, на нём училось меньше всего студентов, а нам это только на руку: меньше народа будет под ногами путаться.