Тот самый мужчина с пляжа.

Он бежал по противоположной стороне улицы, держа пса на поводке, тот с нескрываемым обожанием поглядывал на хозяина.

Лэни почувствовала волнение, недоумевая, в чем причина. Ускорила шаг.

«Мне нет никакого дела до этого парня. Его грубость нисколько меня не задела. И не важно, что обо мне думает он, а также Боб и моя сестра. Мне ни до кого нет дела».

Тем не менее краем глаза поглядывала в его сторону. Он не обращал на нее внимания. Будто ее не существует.

Вечером в дверь постучали. Лэни пошла открывать, догадываясь, кто это. На пороге стояла Тиган, давняя подруга. Ее длинные черные волосы были собраны в небрежный узел на макушке, глаза в очках сверкали. В руках Тиган держала пакет из бакалейного магазина.

– Я купила четыре вида сыра, оливки, маринованные помидоры и некий фрукт под названием айва.

Продавец уверял меня, что айва просто бесподобна. Но я отнеслась к его словам довольно скептически.

И направилась на кухню, чувствуя себя здесь как дома. В детстве Лэни и Тиган часто ходили в гости друг к другу. В этом доме выросла и прожила всю свою жизнь мать Лэни. В отличие от родителей Тиган, которые часто переезжали с места на место, она любила постоянство.

Тиган накрывала на стол, расставляла приборы, резала сыр. Лэни наблюдала, не спрашивая подругу, зачем та пришла. И так все понятно.

Тиган собиралась зайти сегодня вечером, хотя Лэни попробовала вежливо отказать ей:

– Со мной все в порядке, Тигс, не стоит беспокоиться.

Однако подруга пропустила это мимо ушей, чувствуя, что все обстоит совсем не так, как уверяла Лэни, и пришла ее поддержать.

Вскоре Тиган и Лэни уютно устроились на коврике перед телевизором, поглощая красное вино и сыр.

– Представляешь, что будет с нами к двум часам ночи? – спросила Лэни.

– Знаю. Ну и что? – Тиган сделала большой глоток вина из бокала. – В конце вечера выпьем крепкий кофе. К тому же свою работу я могу выполнять даже во сне. И вообще, вряд ли кому-нибудь взбредет в голову позвонить сегодня на ресепшн. Мне иногда кажется, что у них нет никаких клиентов. Знаешь, – она заговорила таинственно понизив голос, – кажется, все, что я делаю, лишь прикрытие каких-то махинаций босса. Мой босс настоящий проныра.

Лэни громко расхохоталась. Всякий раз, когда они встречались, Тиган излагала очередную фантастическую историю по поводу своей работы. Правда, по причине непостоянства, она то и дело переходила с одного места на другое. Недавно Лэни поняла почему. Тиган нравилось знакомиться с новыми людьми и выдумывать всякие небылицы о них.

Когда они доели весь сыр и допили вино, Лэни принялась переключать каналы в поисках чего-нибудь стоящего. Они немного посмотрели скачки. Лошади перепрыгивали через высокие заборы и мчались по зеленой траве. Вскоре это наскучило. Лэни переключила канал и несколько минут задумчиво следила за велосипедистами, со свистом проносящимися по велодрому.

– Что ты решила? – спустя некоторое время спросила Тиган, мягче и деликатнее, чем обычно.

Лэни резко выпрямилась:

– Это мама попросила тебя со мной поговорить?

– Боже мой, с чего ты взяла? Конечно же нет! – возмутилась та, казалось, искренне удивленная. – Знаешь, ведь твоя мама не из тех, кто посвящает всех и каждого в семейные проблемы?

Лэни поморщилась.

– Я спросила тебя об этом потому, что беспокоюсь за тебя, – мягко пояснила Тиган.

Лэни нервно покусывала нижнюю губу. Ну что за день! Сначала Боб разбередил рану, теперь и Тиган с мучительным, невыносимым разговором. Ясное дело, никто не хотел обидеть Лэни или задеть. Напротив, искренне сочувствовали. Еще хуже. Она терпеть не могла, когда ее жалели.